– Колодки не тащи – не поставим мы его. Помрет до утра, если опираться на раздробленные ноги придется. А спрос с нас будет – до смерти доводить указаний не давалось. Так что доставай ручные кандалы, и к стене его приковывай, к колоднику.
– Так там кольца уж лет двести не трогали – проржавели, небось, совсем, – издалека отозвался очередной незнакомец. – Колодные кольца на потолке – там посуше: может к ним его?
– Сбежит он, что ли?! Ты на ноги его взгляни – пальцами назад смотрят. На колодных цепях сесть не сможет – коротки они. Хочешь, сам наращивай, время трать. Только я бы плюнул – никуда он отсюда не денется. Да и стенные кольца на совесть сделаны – их и здоровый не вытащит.
В коридоре посветлело, кто-то плечистый, бородатый, нагнулся, подсветил факелом, цокнул языком:
– Ноги его собаки теперь жрать побоятся. Это где ж его так приголубили?
– В старом поповском подвале обули чуток не по размеру. Давай кандалы тащи, а то до ночи провозимся. Пиво ждать не может – забыл, что ли?
– Я про такое никогда не забываю. Волоките его – я мигом сейчас обернусь.
Опять тащат по полу, опять боль, хрипы в истерзанных легких вместо криков и сухая резь в глазах – слезы уже не льются.
Сперва какая-то каморка с наковальней посредине. Там на руки быстро надевают ржавые обручи кандалов, заковывают их, даже не подумав раскалить штифты. Холодными – торопятся. Рабочий день у пролетариев застенка заканчивается, и где-то в городе их ждет пиво. Господи – все бы отдал за кружечку или хотя бы хороший глоток… Хотя что я могу отдать? Ничего…
Опять тащат по полу – разбередившиеся травмы добираются болью уже до самой поясницы. Еще метров двадцать такого пути, и больше меня пытать никто не сможет – помру ведь.
Остановка, лязг засова, ноги тащатся уже по чему-то относительно мягкому (хотя все так же больно). Стук молотков по железу, удаляющиеся шаги, опять шум засова. Тишина. Неужели я один? Оставили в покое? Даже не верится в такое счастье.
Хочется забыться, отключиться до утра, но не время предаваться слабости – как бы ни было хреново, надо оценить обстановку. А ведь обстановка изменилась кардинально. Если раньше она была полностью безнадежной, то сейчас…
А вдруг есть шанс на побег?
Ага – выроешь ложкой (которой у тебя нет) подземный ход и на коленях поскачешь галопом… граф Монте-Кристо выискался…
Квадратная комната с массивной деревянной решеткой вместо дальней стены скудно освещается отблесками света с другой стороны. Похоже, нахожусь в одной из камер, а за решеткой коридор. Мебели не имеется – сижу на полу, прислонившись спиной к холодной влажной каменной кладке. Подо мной что-то мягкое: трогаю рукой – свалявшаяся солома. В углу темнеет нечто непонятное – вроде огромной буквы "Т", легонько раскачивающейся на длинных цепях, свешивающихся с потолка.