Он украдкой косился по сторонам. Их построили в колонну по два — ох уж эти немцы со своим угнетающим порядком. Особо не гнали — самим бежать не хотелось. Двигались прогулочным шагом — вернее, немцы двигались прогулочным шагом, а штрафники тащились, волоча ноги, вдыхая пыль украинских дорог. Справа трое солдат, двое слева — шли по травке, за пределами обочин — явно не любители осаживать пыль на легкие. Автоматы висели на ремнях стволами вниз. Один из солдат нагнулся, сорвал ромашку, сунул нос в сердцевину и шумно вдохнул. Нос окрасился желтой пыльцой. Засмеялся, как придурок. Пять минут назад их обогнала тройка мотоциклов — пришлось подвинуться, чтобы не угодить под колеса. Немцы хохотали, бросили в Зорина скомканный фантик от конфеты. А три минуты назад навстречу пропылили два грузовика, крытые брезентом, — и тоже по визгливому окрику пришлось сместиться на обочину. И больше никого — целых три минуты. Пустая дорога. За обочинами лес, до него шагов двадцать, что влево, что вправо. Не чаща, но вполне нормально для бегства. Впереди, шагах в двухстах, мерцал поворот — дорога под небольшим углом забирала вправо. Попробуй угадать, что за поворотом. Вполне возможно, там уже не сбежать — населенный пункт, позиции фашистов (нужное подчеркнуть). Он глянул искоса через плечо. В хвосте колонны шли двое и громко разговаривали. Давешний капитан (видно, тоже в штаб понадобилось) и долговязый унтер в смешных студенческих очках и весь из себя какой-то нескладный. Зорин стал прислушиваться к разговору. Унтер что-то спрашивал, офицер снисходительным тоном объяснял, что операция под названием «Панцирь черепахи», проводимая штабом 18-го механизированного корпуса «Стальная Бавария», по всем приметам, завершается успехом. Русский танковый полк разбит — личный состав почти полностью уничтожен, и половина танков в прекрасном состоянии досталась вермахту в качестве трофеев. Русские, конечно, дикие варвары, но танки у них отменные. Два стрелковых батальона и штрафная рота (потрясающая осведомленность) уничтожены по отдельности, а подразделения «Стальной Баварии», дислоцированные севернее и южнее Жлобина, три часа назад перешли в контрнаступление, отбросили советские войска, сильно растянувшие свои тылы. Так что линия фронта откатилась от Жлобина на восток километров на двадцать. Пока еще русские опомнятся… А не за горами подкрепление, спешащее на подмогу 18-му корпусу. «Возможно, это перелом войны, Рихард, — важно говорил офицер. — Сколько можно выправлять эту линию фронта, в конце концов? Пора уже гнать эту русскую шваль в ее далекую Сибирь…» Потом он начал что-то говорить про «супероружие», которым со дня на день обеспечат войсковые части, и Зорин уже не слушал.