— Какая корова, папа? — рассердилась мать.
— Какой масти, что ли? Не помню. Какой масти была корова, убей бог, не припомню.
С улицы послышался женский голос:
— Андрей! Андрей!
Андрей выбежал на балкон и увидел внизу почтальоншу.
— Зайди на почту, — сказала она. — Там тебя посылка дожидается. Из-за границы.
На почте Андрей получил плоский квадратный пакет, заклеенный яркими иностранными марками. Он расписался в получении, и незнакомая девушка в окошечке улыбнулась ему, а когда он отошёл, восторженно поглядела вслед.
— Это Васильков, тот самый! — сказала она пожилой женщине, подававшей ей квитанцию.
У входа Андрея поджидал Гуля. Он смотрел на Андрея выжидающе, слегка приоткрыв измазанный тортом рот.
— Вытри рот, — сказал Андрей и, отойдя в сторону, стал рассматривать пакет.
Гуля заглядывал из-за его спины, стараясь прочесть обратный адрес, написанный латинскими буквами.
— Прага… Улица Фучика, семнадцать… — прочёл Гуля.
— Квадрачек, — понимающе кивнул Андрей.
Аккуратно вскрыв обёртку, ребята обнаружили плоскую коробку с цветным изображением Карлова моста в Праге. Андрей поднял крышку. В коробке лежала плёнка.
Перед ними была плёнка, на которой жизнерадостный Квадрачек запечатлел спасение Гули. Он прислал им плёнку, подтверждающую документально подвиг Андрея. И хотя никаких таких подтверждений не требовалось, всё же наличие плёнки делало так называемый «подвиг» более зримым и наглядным.
Андрей посмотрел плёнку на свет, но крохотное, восьмимиллиметровое изображение не давало возможности разглядеть подробности. Ясно было только, что плёнка цветная, и Квадрачек действительно снял самый захватывающий момент.
Вечером ребята собрались на квартире у Гульки. Гулькина мама налаживала проектор, проверяя рамку кадра, а все ребята сидели напротив экрана.
Гулька включил проигрыватель, зазвучал бодрый джазовый марш. Андрей выключил свет, и на экране появился знакомый нам Квадрачек. Он приветственно помахал рукой, в кадр вошли мальчик и девочка. На экране появилась надпись: «Гурвинек и Клара поздравляют героя!»
Мальчик и девочка аплодировали и посылали воздушные поцелуи.
И снова появилась надпись:
«Слава Андрею!»
Затем замелькали на экране туристические автобусы, знакомый гид, берег моря, пёстрая толпа туристов и, наконец, лодка с Андреем и Гулькой. На экране снова возникло все, что произошло в то знаменательное утро, с той только разницей, что знаменитый телеобъектив Квадрачека запечатлел кое-какие детали с некоторыми излишними натуралистическими подробностями. В частности, хорошо была видна подозрительная возня на дне лодки.