Самое противное заключается в том же.
А ведь так и будет. Знаю. Вижу.
И вся надежда – только на отклонения от нормы вроде Магазинера и меня.
Интересно, какого рожна имел в виду Магазинер, когда велел мне собираться? Мои личные вещи я обрел только в нашей с ним палатке. Что собирать-то было? Собраться с духом – и то не надо, когда возвращаешься домой из узилища. Часовой у входа больше не волновал меня. Я сразу пал на складную кровать и включил свой комп. Почитаю, подумаю. В конце концов, было ли у меня время ознакомиться с наработками моих предшественников? Почти нет. А изобретать новые велосипеды лучше всего тогда, когда уже хорошо знаешь, как устроены старые.
Магазинер ушел, хмыкнув напоследок. Мой «Алдан-приз» прошлогодней модели с легким шелестом развернул рулонный экран и несколько напряженным голосом храброго труса сообщил, что готов к работе. Обычно я настраиваю голосовой интерфейс в режим «Планше» – он мне приятнее всех других литературных слуг. Не Санчо испанского идальго, не Осип малороссийского петербуржца, не Фигаро французского шпиона и, уж конечно, не Пятница шпиона британского, а именно Планше. Его порой нужно понукать, но он не выдаст, не сплутует, не вставит когда не надо предерзкую реплику, не надоест советами и не решится мыслить за господина.
На затвердевшем экране появилась картинка: Планше в заплатанных штанах стоял на мосту и плевал в Сену, любуясь на разбегающиеся круги.
– Верблюд, – сказал я ему. – Кончай филонить. Дело есть.
Часовой заглянул в палатку и, уяснив, что я не к нему обращаюсь, исчез.
Нарисованный Планше перестал плевать и весь обратился в слух. Теперь он был одет куда лучше и носил значок лейтенанта парижской полиции – на службе, мол. Не хухры-мухры.
– Понизь себя до сержанта, – сказал я ему. – Наглец.
– Как вам будет угодно, сударь, – с поклоном ответствовал Планше, принимая более скромный облик.
– То-то. Скачай все данные по столкнувшимся с Землей астероидам, которые были обнаружены либо хоть как-то зафиксированы до столкновения. Дай мне реконструкции орбит. Работай.
В руке Планше объявился сачок для бабочек, и с этим сачком он гонялся по всему экрану за связным спутником, растопырившим солнечные батареи, как крылатое насекомое. Ну ясно: если в окрестностях Васюгана и были наземные ретрансляторы, то теперь они, конечно, повалены все до единого, связь возможна только через спутник… Ага, поймал!
Спустя полминуты я получил требуемое. Из столкнувшихся с Землей астероидов лишь пять – меньше четверти их общего количества – наблюдались до падения. В том числе и тот злосчастный – лос-анджелесский. Еще три астероида попали на снимки, но были обнаружены на них уже после столкновения с Землей. Итого – восемь. Все равно мало, но больше, чем пять.