Мальчик сразу задал резонный вопрос:
— А что мы ищем?
— Овечьи скелеты, дружок. По словам пастуха, животных резал не волк и не бродячая собака. Их калечило и убивало двурукое существо.
— Он сказал — «дьявол»! — уточнил Ульф.
— Чепуха! Черт с рогами — это выдумки для детей!
Ульф поежился. Для него не верить в нечистого было таким же кощунством, как отречься от Христа.
— Пастух сообщил только одну важную деталь, — сказала Аделия. — Раны овец и детей были удивительно похожи. И теперь мы ищем подтверждение словам Уолта. Давай-ка меньше философствуй и больше копай!
— А что такое «философствовать»?
— Глупости говорить и от работы отлынивать, — пояснила с улыбкой Аделия. — Ты мне лучше скажи: в каком году была Большая буря, о которой говорил старик Уолт?
— Тогда еще грохнулся колокол церкви Святой Этелии.
Аделия досадливо вздохнула. В мире Ульфа не существовало летосчисления и дни рождения не праздновали. Единственными временными метками были из ряда вон выходящие события.
— А когда он упал? — спросила Аделия и тут же уточнила, чтобы не получить очередной ничего не говорящий ответ: — Сколько святок назад?
Ульф выпрямился.
— Это было не на святки, а когда появились первоцветы! — поправил он бестолковую иноземку. Потом задумался и добавил: — Шесть или семь лет назад.
— Ты копай, не отвлекайся!
Итак, шесть-семь лет назад…
Именно тогда на холме Вандлбери был овечий загон — Уолт упоминал, что по ночам он запирал отару. И в одно ужасное утро обнаружил, что калитка сломана, а стадо перебито.
По словам пастуха, настоятель Жоффре отмахнулся от его рассказа о дьяволе. Какой-нибудь особо лютый волк, сказал он. И велел организовать охоту на подлого зверя.
Однако Уолт нисколько не сомневался, что действовала рука врага рода человеческого. Никакой хищник не способен покалечить овец подобным образом! От волков Уолт на своем веку немало настрадался — и их повадки знал преотлично. Поскольку в деле была замешана нечистая сила, Уолт и похоронил овец по-особенному. Не побросал в яму, а уложил в ней аккуратными рядами (по-божески, как сказал он Ульфу), словно погребал в братской могиле товарищей по оружию. А затем сотворил молитву — чтобы отвадить рогатого от этого места.
Разве станет человек пырять овцу ножом с такой жестокостью и столько раз не одного убийства ради, а для игры? На низкие проказы способен один сатана!
«Есть человек, способный на такое, — возразила про себя Аделия. — Господь милостив, есть надежда, что зверь в человеческом обличье — единственный в мире».
— Ура! — закричал Ульф. — Нашел!
Он извлек из земли продолговатый череп.