— Соберешься в следующий раз звать друзей в гости — позвони мне, ладно?
Он развернул меня, и мы вместе пошли на кухню.
— Хорошо. Извини. — Обошлось без нытья — ну почти, — и папа остался доволен. А от чувства возложенной на меня ответственности сразу стало легче.
— Вам еды хватило? — спросил папа на пороге кухни, и я кивнула.
Джош говорил по мобильнику, но, увидев нас, сказал «пока» и отключился. Я сначала забеспокоилась — может, звонил кому-то из своих товарищей и рассказывал про «эту чокнутую Мэдисон», — но он улыбнулся мне, и я тут же отмела эту мысль. Славная у него улыбка. А еще лучше, что он мне верит. Словно камень с души свалился. Я больше не одна.
— Спасибо, что подвез Мэдисон до дома, — сказал папа, и мне совсем полегчало. Ему тоже нравился Джош.
А тот, похоже, сообразил, что у меня все хорошо, и принял более непринужденную позу.
— Ерунда, — он снова переставил свой стакан. — Мне было по пути.
— По пути откуда? — спросил папа, доставая из холодильника чай со льдом.
Я поколебалась. Папе я не говорила, что собираюсь сегодня в школу.
— Из школы, — Джош поправил очки. Ему было явно любопытно услышать, какую отмазку я придумаю. — Наша команда бегунов участвует в завтрашнем празднике, тренировались. Не хотите меня поддержать? Доллар за забег.
— Конечно. Впишите меня, — папа нагнулся достать из посудомойки стакан. Я нахмурилась. Это я должна была сегодня утром все оттуда вытащить. — Ты же не на длинные дистанции бегаешь? — В его голосе зазвучала легкая тревога, как бы не пришлось выкладывать кругленькую сумму.
— Нет, забег на милю.
Папа с улыбкой налил себе чаю. Поскорее бы он ушел. Меня ждали дела. Люди, которых надо спасать.
— Мэдисон, а ты мне не говорила, что участвуешь в празднике.
— Э-э… — Я почесала затылок, подыскивая ответ. — Ну, я подумала, может, пофотографирую. Но это глупость.
— Вовсе нет, — возразил Джош, и я готова была отвесить ему затрещину. — Народу нравятся такие штуки.
Я взглядом попросила его придержать язык и улыбнулась, когда папа закрыл холодильник и повернулся к нам.
— Да кто станет платить за фотку, которую получит не сразу, а только через два дня? — сказала я.
Папа кивнул, но не в знак согласия. Знала я это его задумчивое выражение. Он прислонился к стойке и скрестил ноги.
— Если в этом все дело, я достану тебе такой принтер, чтобы можно было распечатать все прямо на месте, — сказал он, и у меня внутри все сжалось. — Будешь давать талончики, а перед уходом — уже фотографии.
— Правда?! — воскликнула я с наигранным воодушевлением. Может, позвонить своему начальнику в цветочный магазин и уговорить вызвать меня на работу? Лишь бы отделаться от всего этого.