Спустя некоторое время младший лейтенант подал знак остановиться. Он спешился и похлопал Изабеллу ладонью по крупу. Вслед за ним спешились и младшие лейтенанты Михалча и Спиридон. Они отыскали более или менее просохшее место на обочине дороги и сели на землю. К ним присоединились и несколько сержантов. Был созван своего рода военный совет.
Колонна тоже остановилась, солдаты разошлись группами, расселись кто на обочине, кто у орудий, кто в повозках.
Никулае не стал садиться, а стоя рассматривал расстилавшееся впереди поле. Ничего необычного он не увидел. Неужели здесь была их земля, здесь проходила старая граница? Отсюда начиналась другая страна. Он ожидал увидеть какую-нибудь канаву, стену, хотя бы ряд деревьев, но поле было ровным насколько хватает глаз.
Сбитый с толку, он шагнул на жнивье за обочиной дороги, разглядывая черные комья земли, будто что-то потерял и теперь хотел во что бы то ни стало отыскать. Ведь где-то должен был быть белый или любого другого цвета камень, который служил бы знаком. Ничего он так и не нашел. Кто-то до их прихода убрал их или закопал. Он вытащил из чехла бинокль, привычно поднес к глазам и стал вглядываться в даль.
Да! Будто едва заметная ложбина делила поле пополам. В одной части поле было обработано иначе, чем в другой: его крестьянский глаз не мог ошибиться. Со временем земля становится похожей на тех, кто ее обрабатывает, и потом ее не так-то легко изменить…
Нежданное волнение затопило душу… Хотя он часто думал об этом моменте, все-таки оказался не подготовленным к этому. Он наконец увидел границу. Разве он ожидал какой-нибудь церемонии, ритуала? Нет. А возможно, что и да. Нет — потому что ни у кого не было для этого времени, и он хорошо это знал. Да — потому что в его душе, как и в душе каждого солдата, был праздник, хотя на их лицах можно было прочитать только одну лишь усталость.
Он услышал шум, голоса позади себя. Колонна снова готовилась к маршу. Одна из лошадей из орудийных упряжек заржала, и этот звук чем-то напомнил звук трубы.
Вдали с уханьем разорвался крупнокалиберный снаряд. Никулае вернулся и стал на свое место в колонне. Им еще предстояло идти и идти. Только отныне команда «Вперед!» приобрела другое значение.
— Здесь восемьдесят первый, госп'сержант! Вы наблюдатель с батареи?.. Впереди стрелки первого батальона… Вы и их поддерживаете?
Говорил низкорослый солдат, который отрывал укрытие для наблюдательного пункта. Говорил он, не поднимая головы, не отрываясь от лопаты.
Снова опустилась темнота, темнота новой ночи. У бойцов минометного взвода первого батальона было много забот, они только недавно прибыли на позицию. Немного позади нетерпеливо била копытом о землю привязанная к хилому кусту лошадь лейтенанта, командира взвода.