— Опять начинаешь?
— Не начинаю и не заканчиваю. Просто констатирую. Дети дармовых денег, как во времена Григоре Александреску. Ведь пора что-то выбрать, заняться чем-нибудь полезным. Но нет, вы ничего не выбираете и ничем нужным не занимаетесь. Как в прошлом веке. Разница лишь в том, что тогда ничтожества не чувствовали себя ничтожествами. В наши же дни нельзя, чтобы бездеятельность становилась причиной трагедии, чтобы она имела место вообще.
Беседа вышла за рамки обычных дежурных фраз, но это уже не имело никакого значения: лед отчужденности между нами стал таять, и я почувствовал, что свободно могу затрагивать самые разные проблемы.
Мы говорили о галактиках и солнечных системах, о бесконечности Вселенной и тщете человеческого бытия, о поколениях и индивидуальностях, о цивилизациях, о талантах и гениях и о том, почему эти гении и таланты так мало общаются с рядовыми людьми.
— У меня есть своя теория, — сказал я. (У меня уже появились теории!!!) — Вот, например, возьмем пчелиный улей. Если пчелиный рой чувствует необходимость еще в одной матке, знаешь, что делают пчелы? Они приглядывают яичко, а как только вылупится личинка, начинают ее интенсивно кормить специальным продуктом, который производят в зобу из меда и пыльцы. Яичко, как и все остальные, из которого могла бы получиться обычная пчела, как ее многочисленные сородичи… Возможно, что и общество, как-то бессознательно, посредством какого-то нераскрытого механизма, порождает таланты и гении.
— Не согласен с тобой. Если бы это было во власти общества, то оно сделало бы всех только гениями.
— Оно просто не в состоянии. В противном случае общество было бы обречено на самоуничтожение.
— А что? Великолепная смерть!
— Нет. Оно не нуждается в большем, чем имеет. Рождает из каждой категории людей необходимое число гениев и талантов. Ровно столько, сколько нужно.
— Любопытно, очень любопытно…
— Вот видишь — и тебя это увлекло!
— Подожди, давай начнем все по порядку, не торопясь. Что же получается? По-твоему, мать-природа (так мы условно назвали в нашей беседе человечество) сидит, как наседка, на яйцах и из каждого яйца извлекает все, что ей вздумается: ку-ка-ре-ку — получите столько-то гениев, пиу-пиу, мак-мак, га-га-га — и, пожалуйста, вот вам простые смертные. Очень здорово с ее стороны. Ты это хотел сказать?
— Почему ты не дослушаешь меня до конца? Я хотел сказать, что природа, если хочешь — человечество, на мой взгляд, располагает механизмом саморегулирования. Если брать ее в целом, как единый организм, то, я бы сказал, в ней есть нечто вроде генетического кода, посредством которого она дает возможность проявиться у определенного числа индивидуумов тем или иным склонностям. Конечно, приблизительно, у одних больше, у других меньше, это не играет роли. Остальное сделает организованное общество посредством обучения, воспитания и всех прочих средств, которыми оно располагает. Каждому известно, что одаренный от природы человек не сможет стать, например, художником, композитором, архитектором или математиком, если не попадет в необходимые для своего развития условия; точно так же как не сможет ничего подобного достичь тот, кто для этого (сколько бы его не учили!) не рожден. Есть ли у тебя возражения на этот счет?