— Где вы? — встревожился он.
— Здесь, товарищ лейтенант, — послышались голоса.
Стойкицэ попросил Иордаке развернуть плащ-палатку, достал карту и компас. Спускаясь по склону, пробираясь по лесу, ища защиты от грозы и потопа, они отклонились ох маршрута. Но почему все же не отвечают по рации? Стойкицэ выполз из-под ели и огляделся. Гроза бушевала теперь ниже, дождь стихал, ночь начала светлеть. Но в овраге все еще было темно. Стойкицэ понял, что они находятся в котловине, поэтому волны его рации не пробиваются.
— Надо выбираться наверх, — решил он.
Снова начали карабкаться по крутому скользкому склону. Солдаты соорудили что-то вроде носилок и по очереди несли лейтенанта. Полчаса они упорно пробивались на дорогу, ведущую к ущелью. Почти все выбились из сил, поэтому, когда сделали привал, бойцы повалились на землю как подкошенные. Стойкицэ еще раз попытался установить связь, но слышался только шорох и треск разрядов. Наконец вызов Нети пробился, хотя слов разобрать было невозможно. Командир роты искал его во взбудораженном эфире.
В направлении ущелья все стихло. Стойкицэ вдруг четко услышал позывные «Светлячка». Дозор быстро продвигался к высоте 1802. Стойкицэ приказал ему как можно быстрее добраться до скалы, господствующей над ущельем, и выбрать наиболее подходящее место для подъема. Если бы он не лежал на носилках! На рассвете они во что бы то ни стало должны быть в районе ущелья. Вот о чем он все время думал.
— Что-нибудь изменилось, товарищ капитан? — спросил он Нетю.
— Ничего, — буркнул Нетя. — Я приказал: держи связь со мной.
Стойкицэ так и не решился доложить, что его несут на носилках. Распухшую ступню он уже не чувствовал, зато малейшее движение отзывалось острой болью до самой поясницы.
Солдаты, слышавшие его разговор с командиром роты, начали сами готовиться в путь. Всем было ясно: они не могли ни вернуться назад, ни оставаться на месте, но и идти вперед без своего командира они тоже не могли. По сигналу Иордаке двое взялись за носилки.
— Еще тяжелее будет, когда выйдем из леса, — покачал головой капрал.
И так, неся Стойкицэ на носилках, солдаты цепочкой двинулись к ущелью. Через час чащоба осталась позади. Ели теперь стояли редко, и только поваленные бурей деревья затрудняли движение. На омытом дождем небе появились далекие, слабо мерцающие звезды. Холодный и чистый воздух был насыщен запахами смолы и сырой лесной почвы. Только долины, где, возможно, еще продолжала бушевать буря и лить дождь, оставались скрытыми в плотной мгле. Вокруг же них и особенно в стороне гор, где было ущелье, ночь сделалась прозрачной. Зато стало холодно. Солдаты согревались в ходьбе, от них валил пар.