— Ни в коем случае, с чего ты это взял?
— С некоторых пор у тебя очень много рвения.
— Стараюсь как могу.
— И у тебя неплохо получается. Тебя уже дважды подряд отметили во взводе и один раз в батарее.
— Это не было моей целью.
— Ты как-то говорил об обезличивании, безымянности положения солдата.
— И сейчас могу об этом поговорить.
Мы мыли лестницу. Вооружившись большой тряпкой, я взял на себя основную часть работы, а он уже заканчивал — полоскал свою тряпку в чистой воде.
— Ты все делаешь с большой уверенностью.
— Это подходящее слово. С уверенностью. Что, правда, не означает — с удовольствием.
Рядовой Стан Д. Стан. Его застали в умывальной комнате одного, выполняющего упражнения. «Направ-во! Налево! Кру-гом! Смирно!» Он не только подавал сам команды, но и делал сам себе замечания. «Плечи на одном уровне, взгляд больше обращен вперед… Подобрать колени… Слышишь?»
Его и выстрелом из пушки нельзя было в эту минуту отвлечь, уверяли те, кто увидел его занятия с черенком метлы. «Оружие на пле-чо! К но-ге! На пле-чо! К но-ге!»
На какое-то время он замирал перед зеркалом, как будто советуясь со своим отображением, затем отступал на шаг назад и… «Слушай мою команду!»
И он сейчас мне рассказывает басенки, что это ему не доставляет удовольствия, что речь идет всего лишь об уверенности. Нет, цыпленочек, я эту наживку не проглочу — этот вопрос надо выяснить. Если мы с тобой друзья, то не втирай мне очки… Но мы уже заканчиваем мыть последнюю ступеньку лестницы. Остается вынести грязную воду, ополоснуть ведра, выстирать тряпки, развесить их сушиться и вымыть руки.
В умывальной комнате весь наш взвод, все с ведрами и тряпками. Ситуация, не подходящая для выяснения отношении, к тому же через две минуты прозвучит сигнал сбора.
На учебном поле во время первого же перерыва я нахожу его за колючим кустарником. Как обычно, он вытащил какие-то листочки из-за голенища сапога и читает лежа на боку. Растягиваюсь рядом. Он делает мне знак, чтобы я молчал и слушал.
— Ты закрываешься в умывальной комнате в обнимку с черенком метлы…
— «Сделаем так, прошу тебя, Люцилий, чтобы наша жизнь, как и ценные металлы, оценивалась весом, а не объемом. Давай измерять ее делами, а не продолжительностью».
— С черенком метлы, который ты использовал как оружие и упражнялся перед зеркалом…
— «Ты хочешь знать, чем отличается человек, который выполнил все обязанности человеческой жизни и попал благополучно к всевышнему, от того, кто провел годы в изобилии? Первый живет и после смерти, другой же мертв до своей смерти». Мертв до своей смерти, Вишан!