— Он задает тебе этот вопрос, потому что сам пишет историю, — пояснил Дионисий. — Верно ведь, Филист? Историю Сицилии, в которой говорит и обо мне также. Я еще не понял, в каком ключе.
— В свое время узнаешь, — сказал Филист.
Афинский гость задержался еще на несколько дней,
на протяжении коих посещал городские достопримечательности. Ему не показали каменоломен и пещер, где умерло столько его соотечественников. Хоть он жил в Спарте и был изгнанником, но в душе всегда оставался афинянином.
Остаток зимы прошел спокойно. Лептин регулярно присылал скучные донесения, сообщая Дионисию о делах в западной Сицилии, находившихся в состоянии застоя. Карфагеняне не показывались, и представлялось маловероятным, что они появятся раньше лета, если верить шпионам.
Осведомители Дионисия докладывали ему, что Лептин проводит время, развлекаясь с красивейшими девушками, вкушая изысканные блюда и вина, устраивая празднества и оргии. Однако, в конце концов, таков уж характер Лептина.
В конце весны Дорида родила.
Мальчика.
Кормилицы и няньки немедленно показали его отцу. Это был красивый мальчик, здоровый, без каких-либо врожденных дефектов.
В Спарту, Коринф, Локры — на родину молодой матери — сразу же послали донесения о случившемся. Мир должен знать, что у Дионисия теперь есть наследник, носящий его имя.
В Сиракузах начались оживленные споры о главенстве жены-италийки. Ведь она являлась матерью наследника, а значит, в силу свершившихся событий, поднималась до положения первой жены. Особенно плохо говорили о ее матери, италийской теще Дионисия, так как именно эта старая ведьма устроила так, что Аристомаха отошла на второй план. Возможно, она даже без чьего-либо ведома поставляла бедняжке какие-нибудь снадобья, мешавшие ей забеременеть. Во всяком случае, не сразу, не раньше чем ее собственная дочь.
Тем не менее Аристомаха, в свою очередь, понесла и тоже родила мальчика: его назвали в честь деда Гиппарином.
Лептин прислал брату письмо с поздравлениями.
«Лептин — Дионисию.
Хайре!
Ты стал отцом!
А я — дядей. Я теперь дядя Лептин!
Как меня будут называть эти обормоты, как только научатся говорить? «Дядя Лептин, купи мне это, купи мне то! Отведи меня на бега, отвези меня на лодке на рыбалку. Вели убить для меня карфагенянина».
Жду не дождусь. А ты как себя чувствуешь?
У тебя появились наследники, потомство — слава Гераклу! Что-то после тебя все равно останется, даже если не слава.
Как ты будешь воспитывать своего первенца, ребенка, которого назвал своим собственным именем? Сделаешь из него воина, подобного нам? Истребителя врагов? Думаю, нет. Не строй далеко идущих планов, он не будет таким же.