Эмпед же тем временем вернулся в Сиракузы и доложил Диоклу о состоянии дел.
А Ганнибал двинулся на восток, и вскоре стало ясно, что он направляется к Гимере, городу, где семьдесят лет назад погиб его предок Гамилькар. Он возглавлял армию в шестьдесят тысяч человек, к ним присоединялись также местные авантюристы, соблазнившиеся возможностью поживиться богатой добычей и захватить рабов. Ужас распространялся повсюду на пути его продвижения. Жители Гимеры готовились защищаться до последнего вздоха. Участь Селинунта не оставляла сомнений относительно намерений врага, и надеяться оставалось только на свою храбрость и умение владеть оружием.
В Сиракузах совет стратегов, собравшийся под председательством Диокла, решил отправить в помощь Гимере своих воинов: ведь если захватчики и здесь одержат победу, никто больше не будет доверять Сиракузам и греческие города на востоке враг сотрет с лица земли — словно их никогда и не существовало.
Однако и на этот раз Ганнибал Гиско оказался гораздо быстрее сиракузских правителей, и прежде чем Диокл принял решение, армия варваров уже расположилась на подступах к Гимере. Карфагеняне стали лагерем на холме, возвышавшемся над городом, обезопасив себя таким образом от возможных вылазок осажденных, а к стенам Гимеры двинулись передвижные башни с таранами и около двадцати тысяч воинов, коим помогали отряды местных наемников, весьма воинственных и решительно настроенных.
Гимера для греков была символом союзнических отношений между метрополией и колониями, поскольку семьдесят лет назад, когда афиняне побеждали персов при Саламине, их сицилийские собратья успешно бились против карфагенян и вскоре разгромили этрусков в морском сражении при Кумах. Поговаривали даже, что все три битвы свершились в один и тот же день, месяц и год, а это было не случайно, так как боги желали триумфа греков в их противостоянии варварам и востока, и запада. Но в восприятии Ганнибала Гиско этот город нес на себе печать проклятия. Там потерпел поражение и покончил с собой его дед Гамилькар, после того как на его глазах погибла вся армия. С рассвета до заката, на протяжении всего сражения, он приносил жертву за жертвой, чтобы выпросить у своих богов победу, но когда с заходом солнца понял, что его воины повержены и повсюду обращены в бегство, словно затравленные звери, бросился в костер, выкрикивая сквозь языки пламени призывы к мести.
Отец Ганнибала тоже потерпел там поражение и был осужден на изгнание. Сам он третьим по счету в роду предпринял тот же поход, полный решимости отплатить за поражение и унижения, пережитые его предшественниками, и искупить их вину.