Граждане, может, я сплю?
«Неужели это все правда? — Я машинально гоняла по бокалу соломинкой оливку и искоса поглядывала на Ефима. — Он слишком хорош для меня.., слишком хорош… Ерунда собачья, он и мизинца моего не стоит. Так не бывает… Господи, до чего он хорош! Блондин… Всегда терпеть не могла блондинов. Пожалуй, я и сейчас их терпеть не могу. Кролики безглазые. Все, кроме одного…»
Все это вертелось в моей головушке стремительным пестрым клубком, не имеющим ни конца ни начала. Одновременно я слушала Ефима, который рассказывал какую-то историю из далекого пионерского детства, укрепляющую меня во мнении, что пай-мальчиком он сроду не был. Хотя он мог рассказывать что угодно, даже как он совершал беспосадочный перелет Москва — Сатурн, я все равно бы слушала. Легкий ужин, расслабляющая музыка и пара бокалов мартини внесли свою лепту в происходящее. Пронзительные синие глаза то обжигали, заставляя пылать мои щеки, то уплывали, растворяясь в покачивающейся голубоватой дымке, дразнили и смеялись, красиво очерченные чувственные губы улыбались, голос глухо манил, а я задыхалась и была счастлива.
— Ефим! Здорово!
Я подпрыгнула на стуле и испуганно огляделась. Это еще кто? Наконец в полумраке бара я разглядела парня, склонившегося к нашему столику. Да это Коля!
— Здорово! — отозвался Ефим, хлопнув его по плечу, и предложил:
— Присаживайся!
— Ты извини, Ефим, — тут Коля глянул на меня, и его физиономия приобрела оттенок легкой грусти, — я за тобой… Срочно…
Мы втроем переглянулись и поджали губы. Ефим глубоко вздохнул. Пришелец ответил еще более глубоким вздохом, и я поняла, что расстаться все же придется.
В тот момент это показалось мне просто ужасным. Я не хочу. Анастасия, ты дура, смотри рыдать не начни. Вот забавно будет выглядеть. Меня немного утешил явно расстроенный вид Ефима, похоже, ему тоже не хочется расставаться. Ведь мы могли бы еще погулять по берегу, дойти до… Черт, да ведь не умираешь ты, возьми себя в руки!
— Мы завтра встретимся, ладно?
Я кивнула:
— Угу!
После этого Ефим оживился, повернувшись к Коле, выразительно глянул на него, и тот живо сообразил:
— Ну я на улице подожду. Покурю…
Он исчез, а Ефим взял меня за руку и потянул к себе.
Я послушно подалась, словно беспозвоночное, и, почувствовав его губы, закрыла глаза.
— Пойдем!
Мы направились к выходу, я вспомнила:
— А цветы?!
Ефим кивнул и через минуту вернулся с букетом.
Я крепко прижала розы к себе, несмотря на то, что они весьма сильно кололись. Николай терпеливо ждал внизу у ступенек.
— Настенька, я тебя проводить не могу… Прости меня, ладно? — Ефим заглянул мне в глаза, и я, конечно, кивнула. — Ну до завтра!