Жуди вышла, доктор осмотрел больного. Он сразу понял, что причина температуры в загноившемся пулевом ранении. Билли что-то врал насчет неудачного падения на реке, но Орланду пропустил его слова мимо ушей.
- Каждые четыре часа антибиотики, иначе будет плохо. Никакого самолечения. Завтра приду, перевяжу.
Странные дела творились в Марим6е, очень странные. Комиссар Шику лежал с пулевым ранением в Кампу-Линду, этот здесь…
Комиссару повезло. Как только цокот копыт затих, он открыл глаза, попытался встать, мечтая взгромоздиться на лошадь. Но у него ничего не получилось, он снова ткнулся лицом в землю. Из раны хлестала кровь. Где-то впереди журчала вода, и он из последних сил пополз туда.
Будто лесная нимфа, плескалась в горном ручье Селена, смывая с себя все горести. Услышав приглушенный оклик, она обернулась и увидела того, от которого бежала. Сама судьба звала ее.
И на этот раз Селена спасла жизнь Шику. Она сумела извлечь пулю ножом без наркоза, без виски. Ей было страшно, но она молилась.
- Пусть он никогда не будет моим, пусть я сама погибну, но только пусть он будет жив, Господи!
И Господь сотворил все по ее молитве; Шику остался жив, но в бреду он звал Аманду...
Когда их обоих нашли в лесу люди Эпоминондаса, Селена была очень спокойной и очень молчаливой. Она попросила у матери прощения за свой побег. Они обе проводили Шику до больницы и дождались в коридоре вести, что он вне опасности. У постели больного сидела Аманда.
— Ты мой, только мой, — твердила она. При одном только упоминании имени Селены ее начинало трясти от негодования и ненависти. Когда Шику пришел в себя и завел речь о том, что хочет повидать Селену и поблагодарить ее, Аманду так затрясло, что он раскаялся в своей попытке.
От Азеведу, который навестил его в больнице. Шику узнал, что их пытались убить профессиональные бандиты-киллеры, которых тут же опознала полиция. Навестил сына и Сервулу. Он был очень обеспокоен покушением.
— Знаешь, сынок, если кто-то задумал кого-то убрать, то он рано или поздно своего добивается. Уж я-то это знаю.
— Придется быть поосторожнее, — с улыбкой сказал Шику, которому стало гораздо лучше. — Я постараюсь.
— Постарайся, сынок, постарайся,— сказал Сервулу и подумал, что и он будет стараться тоже, чтобы его сыну не всадили пулю в висок или в сердце. И еще подумал, что дело наверняка не обошлось без Эзекиела. И был прав, потому что именно он руководил всем из своей камеры.
- Эти двое слишком любопытны, — сказал он своим подручным. - Они никак не поймут, что дело нужно просто прикрыть. А раз они такие непонятливые, придется им прикрыть глаза.