Тем временем советские руководители решали, что делать. Опасаясь, что внутренние войска и сотрудники госбезопасности могут попытаться освободить шефа МВД, пришли к выводу, что не стоит рисковать и Берию надо убить тут же, а затем уже юридически все оформить. Чтобы не возникло проблем с прокуратурой, Генеральным прокурором вместо Г. Сафонова был назначен протеже Никиты Сергеевича Р. Руденко, прокурор Украинской ССР. Относительно «исполнителя приговора» Хрущев в своих рассказах несколько раз путался: Берию убивал и Москаленко, и Микоян, и даже сам Хрущев.
Позднее Хрущев и его сторонники вбросили в массовое сознание еще несколько «баек», детализирующих события конца июня — начала июля. Это наводит на мысль, что Никита Сергеевич был заинтересован не столько в информировании общественности, сколько в сокрытии истинной картины произошедшего. Так, в оборот был запущен слух о том, что арест Берии носил превентивный характер — дескать, рвущийся к власти министр внутренних дел замышлял арестовать весь Президиум ЦК 27 июня на премьере оперы «Декабристы», и партийному руководству пришлось пойти на крайние контрмеры. Вроде бы правдоподобно, но документальных подтверждений нет…
Другие участники того драматичного заседания в Кремле до самой смерти хранили загадочное молчание. На эту тему не распространялись в своих беседах ни Молотов, ни Каганович. Хитрый Анастас Микоян тоже был очень скуп в рассказе о событиях 26 июня: «…После обмена мнениями, когда особенно резко выступил Хрущев и мы все выступили в том же духе, было принято решение в отношении Берии. Сначала он не понял серьезности дела и нагло сказал: «Что вы у меня блох в штанах ищете?» Но потом до него дошло. Он тут же, в комнате Президиума ЦК, был арестован».
К сожалению, ситуацию не полностью проясняют и воспоминания военачальников — маршалов Москаленко и Жукова. Кирилл Семенович, с которым журналисту «Красной звезды» Александру Кочукову не раз приходилось общаться в неофициальной обстановке, был относительно словоохотлив и вроде бы откровенен. Именно ему, тогдашнему командующему войсками Московского округа ПВО, принадлежит наиболее подробный рассказ об аресте Берии.
Утром 25 июня ему позвонил Хрущев и попросил прибыть к нему с планами по организации противовоздушной обороны. Никита Сергеевич поинтересовался, есть ли в окружении генерала надежные люди и намекнул, что надо захватить с собой пистолеты. Кирилл Семенович вооружил своего начштаба, начальника политуправления и офицера для особых поручений. К ним, по предложению Москаленко, присоединился начальник главного штаба ВВС генерал Батицкий.