Эта мысль вызвала новый прилив беспокойства, поселившегося в душе Моники с самой первой встречи со Стивом. Она радовалась, когда на Луг приезжали другие ковбои, но его визиты были чем-то совсем иным. Он вызывал в ней столь живой, столь всепоглощающий отклик, что безликое слово «радость» мало подходило для описания этого чувства.
Она постоянно помнила о том единственном поцелуе и жаре, опалившем все ее тело. Тогда, ошеломленная взрывом собственных ощущений, Моника могла лишь неподвижно стоять. А когда по-настоящему поняла, что происходит, Стив уже отступил от нее и как ни в чем не бывало стал и дальше рубить дрова. Ей оставалось только гадать, был ли он так же сильно потрясен этой лаской, как она.
— Конечно нет, — пробормотала Моника, нацеливаясь видоискателем на очередной пронумерованный колышек. Иначе поцеловал бы меня еще раз. Ведь поцелуи здесь не в диковинку. Посмотреть только на тех, кто приходил к Мэрлоку на занятия! Многие из студентов опаздывали, потому что целовались со своими возлюбленными в коридоре. Некоторые так и не могли расстаться — приводили любимых прямо в аудиторию и… Ох, Боже мой, опять испортила!
Моника засунула неудачный снимок в задний карман джинсов, не дожидаясь, пока станет видно, насколько все не в фокусе. Пора ей прекратить думать о Стиве и поцелуях. От этого начинает бить дрожь. Вот уже третий испорченный снимок за сегодняшнее утро. При таких темпах никаких кассет не хватит.
Может быть, Стив привезет?
Тяжело вздохнув от этой новой предательской мысли, Моника шагнула к следующему колышку и увидела идущего по Лугу ковбоя. Она узнала его мгновенно, хотя он был еще слишком далеко. Больше ни один мужчина не двигался так грациозно, пожирая расстояние размашистым шагом длинных ног. Ни у кого не было таких широко развернутых плеч. И никто, подумала Моника, когда Стив подошел ближе, не смотрел на нее такими глазами — любопытными, голодными, настороженными. Эта настороженность появилась, когда Стив приехал во второй раз, и с тех пор не исчезала. Моника ее сразу же заметила. Во многих странах аборигены именно так смотрели на нее. Почему — там это было понятно. А что же здесь могло послужить причиной?
Сейчас, вновь увидев глаза Стива, Моника почувствовала себя неловко. В растерянности попыталась сообразить, можно ли протянуть ему руку для крепкого пожатия, как это принято у американцев? Или не стоит? И что, собственно, он делает в заповеднике? Ни один другой работник ранчо за изгородь и шагу не ступал.
— Доброе утро, Стив, — сказала она, пугаясь пронзительного взгляда, каким он окинул ее с головы до ног.