— Что ты имеешь в виду?
— Ты смог доверить другому свои чувства.
— Слезы — это слабость.
— Кто тебе это сказал?
— Отец. Мужчины не плачут.
— И не чувствуют, наверное. Ах, Дэн... — она нежно погладила его по щеке, — у мужчин тоже есть сердце! Сердце, которое имеет право на такие же сильные чувства, что и женское.
Он коснулся ее щеки.
— Я боялся, что, если мои кошмары вернутся, когда ты будешь рядом, я причиню тебе боль. Я еще никогда так сильно не любил, Клэр. Это старые страхи заставили меня уехать, чтобы защитить тебя от того, что может произойти однажды ночью. Боже, я не перенесу, если такое случится! Сегодня это чуть не произошло.
— Могло, но не случилось. Какая-то клеточка твоего разума понимала, что это я, Дэн. Это тебя и остановило, дорогой.
Он опустил глаза и взволнованно объяснил:
— Мне... мне приснилась Колумбия, одно из заданий. Нас с Брэдли поймали и пытали в усадьбе кокаинового короля. Остальным пришлось устраивать налет, чтобы нас выручить. Это... было в прошлом году. Слишком мало времени прошло — вот почему меня преследуют кошмары, видения...
— И у тебя сегодня были видения, когда ты проснулся? — догадалась Клэр.
— Да... — Он прерывисто вздохнул. — Приступ начался в спальне, и я ушел в гараж — всегда так поступаю в этих случаях. Я надеялся, что ты не проснешься. В гараже безопаснее. Я чувствую себя диким зверем в клетке, — с горечью добавил Шеннон.
— Раненый, но не дикий, — прошептала она, снова прикасаясь к его щеке. — Раны надо врачевать, чтобы они зажили, Дэн.
— И чего это будет стоить целителю?
— Если ты готов к лечению, готов к неизбежным переменам, я могу остаться с тобой, если, конечно, ты захочешь.
Шеннон повернулся к ней.
— Посмотри на себя. Посмотри, чего это уже тебе стоило!
Клэр кивнула:
— Мне себя не жалко, Дэн. Для тебя. Разве ты этого не понимаешь?
— Я не знаю, какое чудо сработало, когда ты потянулась ко мне. — Шеннон показал ей свои руки. — Я убивал ими, Клэр. И когда я хочу защитить себя, я защищаюсь. Противник в живых не остается.
Похолодев, Клэр смотрела на его сильные мозолистые руки. С трудом сглотнув, она прошептала:
— Ты знал, что я — не враг, Дэн.
Он хотел было сказать: «Я тебя люблю, вот почему», — но остановился. Одного взгляда на ее бледное измученное лицо было достаточно, чтобы решить не подвергать ее опасности, пусть даже у него душа извелась от желания быть с ней.
— Ты — прекрасная идеалистка, — тихо проговорил он. — Я тебя недостоин — и никогда не буду достоин.
— Это мне решать.
Он странно посмотрел на нее, но не возразил. Немного помолчав, прошептал: