— Откуда вы могли знать?!
— Но в такое время...
— Не важно, в какое время, — успокоившись, сказал Оливер просто. — Как вы себя чувствуете?
— Все хорошо.
— Вы ослабли. — Это звучало как обвинение.
— Как все глупо... я никогда не слабею.
— Плохо, что вы так мало едите. От этого вы ослабели. Теперь надевайте ваше пальто, я отвезу вас домой.
— Но я сказала вам, что мы можем остаться здесь. Мы будем ждать Ангуса здесь.
— Вы можете ждать Ангуса в Карнеях. — Он подошел к стулу и взял черный плащ.
Каролин нахмурилась:
— Предположим, что я не хочу ехать? Я не должна.
— Предположим на этот раз, что вы сделаете то, что вам советуют. Предположим, что вы подумаете о ком-то еще, кроме вас самой? Когда я вернулся, госпожа Купер была вся белая, воображая, что с вами приключилось нечто ужасное.
Она почувствовала вину.
— А Джоди?
— Он в порядке. Он смотрел телевизор, когда я уезжал. Ну, теперь вы поедете?
Делать было нечего. Каролин встала с кровати, позволила ему накинуть на себя плащ, обулась и кротко последовала за ним вниз.
— Госпожа Хендерсон!
Та появилась из своего офиса, расположенного за стойкой, с видом любезного продавца.
— О, вы ее увозите, господин Карнеи, это хорошо. — Она подняла откидную створку стойки и вышла, чтобы присоединиться к ним. — Как вы себя чувствуете, дорогая? — обратилась она к Каролин.
— Все хорошо, — ответила та и с некоторым запозданием прибавила: — Спасибо, — хотя ей было очень трудно простить госпоже Хендерсон ее звонок Оливеру.
— Ничего, ничего. Когда Ангус вернется...
— Сообщите это его сестре в Карнеи, — прервал ее Оливер.
— Конечно. И я рада, что вы чувствуете себя лучше.
Каролин направилась к двери. Оливер поблагодарил госпожу Хендерсон еще раз, а затем они вышли на улицу, в мягкие, ветреные сумерки, и она уселась в «лендровер».
Они ехали в молчании. Обещанное потепление наступило, и снег таял. Дорога была сравнительно чистой. Выше, в серых облаках, подгоняемых западным ветром, появились просветы светлого неба цвета сапфира. Через открытое окно «лендровера» запахло влажным торфом. Кроншнеп вылетел из зарослей тростника, окаймлявших озеро, и внезапно почувствовалось, что голые деревья скоро покроются зеленью и наступит долгожданная весна.
Каролин вспомнила тот вечер в Лондоне, когда она ехала в клуб «Арабелла» с Хью. Она вспомнила огни города, отбрасывающие оранжевый отблеск в небо, и как она опустила вниз окна и позволила ветру раздувать волосы — тогда ей хотелось на природу. Это было только три-четыре дня назад, а теперь этот отрезок времени казался сроком длиной в целую жизнь. Как будто бы все это случилось с другой девушкой в каком-то другом мире. Иллюзия.