Спустя две недели после Шестого конгресса (сентябрь 1903 г.) погром произошел в Гомеле (Могилевская губерния). Бесчинства начались после стычки евреев с крестьянами, приехавшими в город за покупками. Один из крестьян пытался силой забрать бочку селедок по более низкой цене, чем требовал лавочник. Крестьянина вытолкали; тогда его единоверцы набросились на евреев. Последовала драка и один из христиан был убит. Через два дня собрались огромные толпы мстить евреям за убитого. Драка, таким образом, послужила поводом для расправы, которая была весьма наруку властям, так как в Гомеле активно работали организации революционеров.
Застрельщиками погрома были железнодорожники, к которым присоединились чернорабочие и всякий сброд. Приложили руку и люди из «общества» — попы, торговцы, учителя и студенты, науськивавшие и подбадривавшие громил. Последние действовали на глазах у полиции и войск, при их полном одобрении и поддержке. Но на сей раз кишиневский позор не повторился: в Гомеле выступила еврейская самооборона, организованная из боевых отрядов Бунда и Поалей Цион, которые дали громилам яростный отпор.
Отрядами Поалей Цион командовал Иехезкель Ханкин, впоследствии ставший одним из основателей организации Хашомер (Гашомер) в Палестине. Количество жертв среди евреев оказалось значительно меньше, чем во время Кишиневского погрома, и куда больше, чем в Кишиневе, оказалось убитых и раненых на стороне погромщиков, хотя солдаты стреляли в участников самообороны и кололи их штыками. Самооборона не только защитила евреев — в еще большей степени она реабилитировала честь еврейского народа и укрепила его достоинство как в его собственных глазах, так и в глазах христиан. Выступление самообороны и подвиг ее участников засвидетельствовали на деле, что отныне никому не удастся проливать еврейскую кровь безответно и безнаказанно. Это почувствовали все, — и еврейское население, и русское, и власти.
Однако теперь русская общественность уже не испытала того шока, в который полгода тому назад ее вверг Кишиневский погром. Похоже было на то, что уже начали привыкать к погромам, как к «постоянному государственному институту». Либеральная русская печать на погром в Гомеле почти не реагировала; зато шум подняли крупнейшие реакционные, антисемитские газеты, крича, что волнения в Гомеле в еще большей степени, нежели кишиневские события, доказали, что виновниками этих происшествий являются сами евреи.
Причем эта версия получила распространение не только в антисемитской прессе.
Русское правительство не простило евреям организации самообороны и ее мужественного выступления. Оно решило инсценировать суд в подтверждение своей версии, согласно которой никакого погрома не было, а было нападение евреев на христиан. С этой целью были отданы под суд шестьдесят человек, среди них большинство евреев. Все понимали, что на скамью подсудимых посажены не зачинщики и участники погрома, а еврейская самооборона. Для фальсификации материалов предварительному следствию потребовался целый год; слушание дела началось лишь в октябре 1904 г. и закончилось в январе 1905 г. Весь процесс принял форму обвинительного акта против евреев, вызвавших «русский погром»; не только представители погромщиков, но и сам председатель суда Иван Котляревский так обращался с обвиняемыми-евреями и их адвокатами, что последние были вынуждены в знак протеста (и с согласия их подзащитных) покинуть зал судебных заседаний. Адвокаты не вернулись в суд, и он продолжался в отсутствие защиты.