— И знаешь что еще? — я изобразил, как я отвинчиваю крышку и с наслаждением пью из фляги. — Фляжку мою принеси, понял?
Хан-ага кивнул. Потом искоса взглянул на меня и чуть-чуть улыбнулся. Он понимал, что это — человеческая слабость, но судить взрослых не брался.
После его ухода я открыл дверь и высунулся в коридор. Мне нужно было понять, как функционирует охрана. Мой сторож сидел, нахохлившись, на колченогом стуле и постукивал ногой о ногу — в коридоре было не теплее, чем в камере. Ему было от силы двадцать. Не знаю, были ли заключенные в других камерах, но на весь коридор он был один.
— Малыш, — сказал я. — Ты бы принес мне воды?
Я показал лекарства, даже вытащил одну таблетку из упаковки и показал, что мне нужно ее запить.
Талиб что-то буркнул, как отрезал. Типа нельзя, не положено!
— Парень, ты не понял!
Я показал, как я мерзну — ды-ды-ды! как он мерзнет — ды-ды-ды! Вот мне одна таблетка, а вторая — ему, чтобы не ды-ды-ды!
Парень задумался. Потом встал со стула и крикнул кому-то:
— Захин! Захин! Захин, иди сюда, где ты там запропастился!
Удивительно, как много всего понятно безо всяких слов!
С лестницы к нам в подвал спустился еще один талиб, такой же мальчишка! Он точно дремал где-то, и мы его разбудили. Мой охранник о чем-то попросил его — они были на равных.
— Ааб? — спросил меня тот, второй.
Этого слова я не знал, но на всякий случай подтвердил: ааб. Посмотрим, что он принесет!
Второй талиб исчез. Я посмотрел на своего тюремщика и улыбнулся ему. Так, слегка, как улыбаются друг другу незнакомые люди в лифте. Но тот уловил в моей попытке пообщаться угрозу. Он схватил свой автомат и стволом указал мне на дверь камеры. Вали, мол, к себе!
Я вошел в камеру, но даже не стал садиться. И точно, через минуту в коридоре послышались шаги, короткие переговоры, и мой охранник вошел в камеру с оловянной, местами помятой миской в руке. Видимо, в тюрьме это был единственный вид посуды. Но в миске плескалась вода! Вода — ааб, запомнил я на будущее.
Я вытащил таблетки из упаковки и предложил их талибу.
— Выпей, для профилактики!
Тот посмотрел на меня, но по здравому размышлению отказался. Еще отравят!
Я выпил лекарство, плюхнулся на солому и потер руки. И чтобы согреться, и от чувства удовлетворения. Похоже, удрать отсюда будет не так сложно. В принципе, я мог бы разоружить своего часового и голыми руками. Но он не один, и это не компьютерная игра, где у тебя в запасе есть еще пара жизней!
И тем не менее будущее стало казаться мне таким радужным, что я даже ненадолго отключился. Во всяком случае, когда распахнулась дверь, я был где-то далеко.