Аиша смотрела на изображение отца и себя самой, очень юной. Её трясло, а челюсть в том месте, куда пришёлся удар, болела. Она вздрогнула, неожиданно почувствовав холод.
Рейф заметил и взяв одеяло, тщательно обернул его вокруг её плеч и подоткнул, чтобы она согрелась.
Аиша ожесточилась.
Англичанин был не тот человек, что сознательно причинит боль женщине, но она не сделает ошибку, доверившись ему.
Этот мужчина опасен в других отношениях.
— Вашей бабушке одиноко, Алисия. Её самое заветное желание — найти вас и вернуть домой в Кливден.
Она не смотрела на него.
Рейф наклонился вперёд, и голос его был похож на крепкий чёрный кофе, когда он произнёс:
— Поедемте со мной, и вы никогда больше не будете голодать. Бабушка обеспечит вас, так что вы больше никогда не будете знать нужды — никогда больше. И когда она умрёт, вы унаследуете её дом и состояние.
Аиша не выдала себя ни единым движением. Он не должен знать, что это волнует её.
Рейф продолжал:
— Она старая женщина, которая нуждается в вас. Всё, что она хочет — вернуть вас домой и любить.
Аиша долго молчала. Вернуть вас домой и любить… Вы больше никогда не будете знать нужды.
О, он действительно колдун. Этот глубокий, убедительный голос! Неужели англичанин прочёл её мысли — ведь он предложил ей её самую заветную мечту: иметь собственный дом, быть любимой. Иметь семью.
— Это ужасно — когда нет семьи, — прошептала она наконец. — Ужасно никому не принадлежать. — Она вспомнила те первые болезненно несчастные месяцы одиночества, пока кошка не подружилась с ней.
— Знаю. — Англичанин опустился на колени и начал развязывать ей ноги. — Я рад, что вы решили проявить благоразумие. Если мы отплывём через два дня, то будем в Англии к Пасхе. В этом году она наступит рано — в марте.
Аиша закусила губу и уставилась на большие руки, ловко развязывающие узлы её пут. Это были не руки джентльмена, и не руки учёного, как у папы.
О, она хотела, хотела принять его предложение, отправиться к этой бабушке, которая предложила ей любовь и дом, дом в Англии, этой прекрасной зелёной стране, куда папа всегда обещал её увезти… Как раз на английскую Пасху. Английская весна.
Он предложил ей волшебную сказку, но она не сказочная принцесса.
Аиша посмотрела на его руки: руки воина или всадника, все в порезах и шрамах, загорелые и сильные. Этими же руками он ударил её в челюсть и связал по рукам и ногам, напомнила она себе. Они могли бы, вероятно, не напрягаясь, задушить её. Если бы они знали, что она держала в тайне все эти годы, что бы они сделали с ней?
Она крепко зажмурилась, противясь соблазну этих голубых-преголубых глаз. Они устрашали, эти глаза: не отрываясь от неё ни на миг, они, казалось, смотрели прямо ей в душу, приглашая верить его словам, верить ему, вверить себя его заботе…