Дом этот на Сполдинг-стрит как произведение архитектурного искусства мне самому нравился не больше, чем тебе. Но потеря его означает, что пересохла еще одна тоненькая струйка доходов и ровно на эту струйку я стал ближе к полному банкротству. Не знаю, почему ты не можешь поступить на настоящую работу, по крайней мере пока я тут не извернусь. Тех денег, какие я тебе посылаю, как раз бы на это дело и хватило. В будущем году ты можешь стать актрисой. Прекрасно. Но почему в этом году ты не можешь стать хоть кем-нибудь? В конце концов, печатать на машинке ты уже умеешь. Я стараюсь. У меня несколько проектов, но все они требуют времени, чтоб принести плоды. Я работаю над одним новым романом, задуманным уже давно, и на сей раз предназначенным для более широкой публики. А почему бы, собственно, и нет, почему я не могу такого себе позволить, раз я при этом не поступаюсь принципами?
Да, была у меня работница, была. Приходила раз в неделю на два часа, совершенно, между прочим, недостаточно, чтоб хоть слепо нарушить царящий в доме беспорядок. И завелась у меня эта работница не потому, что мне денег девать некуда, а потому, что я теперь считаюсь достойным объектом для благотворительности. Причем определили это те, кому видней, те кому приходится на профессиональной основе сталкиваться с такими случаями, с такими объектами, как я. Я с ней расстался потому, что мне уже не по карману сэндвичи, которые она сжирала на обед. Бывало, часика два потыкается среди хаоса, при этом еще жалобно повякивая на своем родном совершенно непонятном языке, и сразу отчаливает домой, или обратно в церковь, или куда там еще они отчаливают, а я лезу в холодильник и обнаруживаю, что она слопала мой ужин. Мне теперь приходится пить самый дешевый виски, вина я вообще в глаза не вижу. Этих пожарных я пытался залучить со мною выпить. Тебе никогда не приходила мысль, что мы могли бы вернуться к старому, когда все это кончится?
Целую.
Энди.
P. S. Сам не знаю, что я хотел сказать своим "все это".
*
Дорогая Ферн,
Вот не думал, что так быстро получу от тебя ответ. Жаль, что ты сумела накопать только один старый номер и, как назло, вдобавок именно этот номер. По твоему явно ироническому замечанию, что ты была "в жутком шоке", я заключаю, что ты и впрямь была слегка шокирована. Скажешь — я тебя не предупреждал? Но все же я не стал бы выбирать номер, содержащий "Поэму чресел" Надин, в качестве самой удачной иллюстрации к предъявляемым нами требованиям. Надин — скорее исключение. И тем более жаль, что как раз в том же номере оказался мой "Дневник старого похабника". Ты поняла, надеюсь, что эта штучка задумана как сатира на определенный тип — одинокого, стареющего, отчаянного "лузера" (употребляя пакостное словцо). Это — литература, вымысел, отнюдь не описание того, о чем я лично мечтаю, сидя в ванне. Я так настаиваю на этом пункте исключительно из-за твоего замечания, что я, мол, "смешняга". Чтобы у тебя составилось более полное и правильное впечатление о нашей деятельности, посылаю еще неколько старых номеров.