Тем временем он, будто очнувшись от грез, подпер голову рукой и взглянул на нее.
- И что же, по мнению отчима, ты должна написать здесь? - протянул он.
Алексис прикусила губу.
- Кроме него, пожалуй, об этом вообще никто не думает.
Твердо очерченные брови поднялись удивленно.
- Расскажи, - приказал он.
Но она помотала головой, взметнув рыжие волосы. Майкл наблюдал с трудноопределимым выражением на лице.
Наконец он произнес:
- Известно ли тебе, что ты настоящая леди Наоборот?
Она метнула в него возмущенный взгляд.
- Не вижу повода для такого заявления.
- Нет?
Он откинулся на траву, положив руки за голову и мечтательно глядя в небо. Несколько секунд Алексис не сводила с него раздраженного взгляда. Суда по тону, его не особо интересовал этот разговор.
- Что ты имеешь в виду? - потребовала наконец она.
- Ммм?
- Что я делаю наоборот? Почему я Наоборот? Он лениво потянулся.
- А потому, что ты делаешь то, чего не хочешь делать, и не делаешь того, что хочешь, - удосужился пояснить он.
Алексис потребовалось какое-то время, чтобы переварить это.
Потом она сказала сладеньким голоском:
- Какой ты умный. Надо полагать, ты знаешь, что я хочу делать.
Он ответил ироничным взглядом.
- Могу предположить.
Она чуть не заскрипела зубами. Сообразив, что это будет расценено как его победа, поскольку Майкл явно ее намеренно подначивал, Алексис успела остановить готовые сорваться с губ слова и, воинственно встретив его взгляд, спросила с вызовом:
- Ну?
Красивый рот произнес язвительно:
- Ты готова была вести этого монстра по испанским дорогам. Ты позволила мне ехать с тобой. Не хотела. Но позволила. Ты всячески сопротивлялась, но позволила. - Он одарил ее своей знаменитой кривой улыбкой, пронзавшей миллионы женских сердец. - Но я готов биться об заклад, что внутри тебя живет другая Алексис, желающая, очень желающая, но не решающаяся рискнуть и сказать, чего она хочет.
Она чувствовала себя будто под гипнозом. Смотрела на него, и злость таяла, как утренний туман. Было очень тихо.
Он неторопливо протянул руку и коснулся ее лица, повернув к себе.
- Разве не так? - мягко настаивал он. Она растерянно покачала головой.
- Да, - сказал он. - Ты можешь убежать от всего. Ты можешь убежать от всех нас, включая сво-его учителя. Но ты не можешь убежать от Алексис, которая в тебе.
И он с невообразимой лаской провел большим пальцем по нежной коже у нее на скулах. Заглянул в ее глаза глубоко-глубоко, будто мог рассмотреть запретные тайники ее души.
Алексис этот проницающий взгляд не испугал.
- Ты не знаешь меня, - слабо запротестовала она. Но ей самой было слышно, как неубедительно это звучит.