Машина остановилась у главного подъезда похоронного бюро. Это было внушительное трехэтажное сооружение с башенками и куполами — нечто среднее между псевдовизантийским стилем и псевдоготикой. Высокие окна были забраны черными решетками в испанском стиле.
Браммел с привычной быстротой огляделся вокруг. Возле дома стоял пустой катафалк и две траурные машины. На ступеньках у входа тихо переговаривались несколько пожилых женщин.
По дорожке, обсаженной розами, сыщики направились к входу. Кусты роз были усыпаны белыми и желтыми цветами, в воздухе плыл тонкий аромат.
Браммел толкнул дверь и вежливо пропустил вперед Хэма. Они очутились в полутемном холле. Из матового шара под потолком струился неяркий свет. Пол был застлан толстым ковром, по углам стояли вазы с цветами.
Браммел огляделся. В комнате направо собралось довольно много людей, они, видимо, ожидали, когда их пригласят в часовню. Несколько мужчин и женщин горько плакали.
В комнате налево людей было гораздо меньше, все молчали. В стороне от других стояли две женщины. Обе были хороши собой, одна — зрелая красавица, лет за тридцать, другая — совсем молоденькая, не старше двадцати. Они были в роскошных черных туалетах, словно манекенщицы, демонстрирующие траурные платья перед богатыми дамами.
— Приметьте этих двоих, Хэм, — сказал Браммел своему спутнику. — Держу пари, они пришли на похороны миссис Тайсон.
К сыщикам подошла распорядительница. Она была в черной мантии, словно выпускница университета. Пожилая, толстенькая, с красным носиком, она часто-часто моргала хитренькими глазками, которые никак не вязались с профессионально-скорбным выражением ее лица. Казалось, она, словно клоун, с огромным трудом удерживает это скорбное выражение и вот-вот безудержно захохочет.
— К которому из усопших?.. — тактично начала она тихим почтительным голосом, а глазки ее тем временем так и бегали по сторонам.
— Миссис Элизабет Тайсон.
— Очень печально, очень печально, — сказала она, благочестиво вздымая глаза к потолку — к небесам. — Вон туда, джентльмены… Налево… Родственники, наверное?
— О, нет, — сказал Браммел, — мы из полиции.
— Тогда другое дело, — сказала она более веселым голосом, и ее клоунское лицо засияло приветливой улыбкой. — Наверное, вы хотите посмотреть, кто здесь? Хорошенько разглядеть провожающих? Тогда следуйте за мной. Увидите каждого в лицо. Идемте, сейчас они должны войти.
Она пошла впереди них, лицо ее снова выражало привычную скорбь.
В дверях часовни она вдруг остановилась.
— Что там стряслось, молодые люди? — спросила она шепотом. — Говорят, она любила веселую жизнь… — Распорядительница многозначительно подмигнула сыщикам.