Когда дым развеялся, тип, что рылся в каноэ, собрал все, что у нас было, в одну из лодок и потащил ее вверх по течению. Пройдя сотню метров, он вытянул каноэ на берег и уволок за деревья. Я слышал, как он пробирается через лес. Пламя гудело, освещая пляж. Двое оставшихся, казалось, разъярились еще сильнее. Их лица окрасились золотом. Я видел достаточно, чтобы понять: они мне не нравятся, но слишком мало для того, чтобы опознать их при случае.
Мы попятились глубже в укрытие. Я снова коснулся пальцем губ Эбби и лег рядом с ней, разглядывая наш лагерь сквозь стебли травы. Пришельцы собрали все, что им было не нужно, и швырнули в костер. Теперь пламя лизало ветви деревьев. Потом грабители взвалили оставшийся скарб на плечи и пошли вслед за тем, кто утащил каноэ. У нас осталась одна лодка и немного вещей.
Я взялся за пистолет. Эбби положила руку мне на плечо:
— Все это восстановимо. В отличие от тебя.
Вечеринка шла полным ходом. Эбби спрыгнула с ограждения и взяла меня под руку:
— Что ты знаешь о Чарлстоне?
— Как добраться до работы, до колледжа и до тех мест, где хороший клев.
Она покачала головой:
— Это никуда не годится.
Улицы в Чарлстоне широкие — их спроектировали в 1680 году, чтобы избежать столпотворения, характерного для узких лондонских улочек. Мы прошли по Ист-Бэй, свернули налево, к церкви, и спустились по Кэббидж-роу.
— Ты когда-нибудь видел «Порги и Бесс»?
Я покачал головой.
— Если когда-нибудь увидишь, учти, что это та самая Кэт-фиш-роу.
Мы подошли к театру на Док-стрит.
— Здесь я научилась стоять перед толпой незнакомых людей. — Эбби улыбнулась. — И мне нравилось.
Она подвела меня к Дому пиратов, выстроенному из синего гранита с Бермудских островов.
— Говорят, — Эбби показала себе под ноги, — отсюда начинаются потайные ходы, которые ведут к гавани.
— Ты в это веришь?
Она кивнула.
— Откуда тебе знать?
Эбби посмотрела по сторонам и придвинулась ближе.
— Потому что я их видела.
Мы повернули на Чалмерс — самую длинную из сохранившихся в Чарлстоне булыжных мостовых. Корабли Вест-Индской торговой компании привозили с собой английскую гальку в качестве балласта. Наполнив трюмы хлопком, рисом или строевым лесом, они выгружали камни. Практичные колонисты мостили ими улицы, заполняя промежутки битыми устричными раковинами, которые благодаря высокому содержанию извести естественным образом фильтровали сточные воды. Свернув налево, мы миновали «Четыре столпа правосудия»; названные так в честь четырех зданий, стоящих по углам площади. Федеральный суд, окружной суд, городской совет и епископальная церковь Святого Михаила. Еще один поворот, и наша прогулка по иллюстрированной энциклопедии архитектуры под названием «Чарлстон» закончилась.