Ее испуг только развеселил неугомонного Джека.
— Конечно, если ты в добавление ко всем своим талантам еще и цирковая акробатка, вроде женщины-змеи, тогда возможно, — сказал он, посмеиваясь.
Мелани хотела было заметить, что он угадал, но испугалась. Вдруг он потребует, чтобы она показала какой-нибудь трюк?
— Нет, но…
— Слушай, у тебя через слово «но». Хватит. Хоть ты и избалованная девочка, Мел, на сей раз тебе придется послушаться.
Опасность! Опасность! — просигналил ей внутренний голос. Но вокруг все так умиротворенно, море ласково плещется, словно гипнотизируя, усыпляя бдительность… Зачем еще раздумывать? Мелани отмахнулась от надоедливого внутреннего голоса и улеглась на живот, положив голову на руки.
Джек пересел на ее лежак — она сразу ощутила теплое бедро — и не спеша убрал ее волосы с плеч на одну сторону, оголив затылок, а потом вдруг развязал узелок лямочки. Мелани заявила, что это уже лишнее, но он велел ей замолчать и запросто расстегнул застежку лифчика. Она дернулась, чтобы встать, но сообразила, что окажется полуголой, поэтому, сцепив зубы, осталась лежать на месте.
Краска залила щеки Мелани, и Джек, к ее ужасу, это заметил. Он рассмеялся и провел ладонью по ее спине, втирая крем. У нее сразу по телу побежали мурашки, она немного выгнула спину, словно отвечая на прикосновение. Рука Джека скользнула по позвоночнику вниз, и он стал поглаживать ее бедра нежным, ласкающим, возбуждающим прикосновением. Мелани тихонько вскрикнула от наслаждения, когда почувствовала две ладони, поднимающиеся к талии, потом выше и выше по бокам…
— Что, такое, Золушка?
— Ничего, — как-то хрипло ответила Мел и откашлялась. — Ничего, все хорошо.
Хорошо! Как бы не так! Она едва себя помнит от этих прикосновений… Он разве не понимает, не чувствует? Гладит ее спину, плечи, чуть ли не касается груди, проводит пальцами под резинкой трусиков, — скажите, какая забота! — чтобы и верх ягодиц был защищен от солнца, если она наклонится… Мел должна быть благодарна и довольна. Она действительно была более чем довольна и в какой-то момент уже желала, чтобы он снял с нее и эти дурацкие трусики… Потому что каждое прикосновение — это новый восторг, новое мучительное томление, оно пробуждало неведомые ранее желания, заставлявшие ее трепетать, замирать… Господи, она была готова закричать… Ей хотелось, чтобы он целовал ее губы, грудь… Тело болело и ломило от желания…
Неужели он остановился? Нет, Джек теперь принялся наглаживать ее ноги. Мелани задрожала, когда он провел ладонями от лодыжек вверх до самых ягодиц. Это не крем тает, это я таю, растворяюсь, подумала она.