Поэтому я и полагаю, что приход Михалкова к власти гарантирует нас от фашизма как макашовского, так и блатного толка. Ведь и фашисты, и блатные одинаково склонны к истерике и одинаково ненавидят любые нравственные законы, признавая лишь законы своего клана. Так что ни «пальцующие» бизнесмены в златых цепях, ни полунищие фанатики в лохмотьях не имеют при нем никакого шанса. А шанс получат те, кто и в наши перевернутые времена был верен себе — ходил на работу, растил детей, любил близких.
На идее дома легко примирить и демократов, и консерваторов — лишь бы не было пошлости. А пошлости у Михалкова нет: его ироничная, тонкая, легкая картина это лишний раз подтвердила. И то, что в последнее время наметился его не скажу «блок», но активный интерес к Григорию Явлинскому, в высшей степени показательно.
А уж та ярость, с какой набросилась на Михалкова значительная часть московской прессы, показательна вдвойне. Не хочет, ой, не хочет кое-кто такого конкурента! А ведь Михалков выгодно отличается еще и тем, что всей рекламной кампанией «Цирюльника» сумел весело и непринужденно развенчать культ собственной личности: ему нравится дразнить коллег, критиков и соперников. Для искусства такие дразнилки только благотворны: всегда лучше рассчитывать на сопротивление, а не на фальшивый восторг.
…На том же юбилее Ибрагимбекова в Доме кино один из сценаристов шутливо заметил: Ибрагимбеков в выигрыше потому, что он, как хорошая собака, спаривается с породистыми. Вот нашел себе бультерьера с неразжимающимися челюстями — и счастлив…
В финале вечера на сцену поднялся чрезвычайно веселый Михалков.
— Международное сообщество бультерьеров, — сказал он, обворожительно скалясь, — просило передать, что болонки могут не беспокоиться.
№ 7(129), 1 марта 1999 года