* * *
— Katalepsus, — немедленно констатировал доктор Сторль, открывая свой пузатый саквояж с лекарскими инструментами. — Почти полный паралич и онемение нервов.
— Как это понимать? — посмотрел на доктора Андрей.
— Нервы, сударь, это такие жилы или, для лучшего объяснения скажем, веревочки в теле людей, кои выходят от мозга и суть начало и чувствам, и движениям всякого человека. Они у вашего батюшки онемели, то есть не побуждают никаких телесных движений. Зато он совершенно не чувствует никакой боли.
— Это опасно? — с дрожью в голосе спросил Андрей.
— Поднимите его повыше, — вместо ответа произнес Сторль, — надо, чтобы он не лежал, а полусидел. И оголите ему грудь. Так, — добавил доктор, когда Андрей все исполнил, — теперь все выйдите из комнаты.
— Но…
— Я что, плохо изъясняюсь по-русски? А мне казалось, что за тридцать лет пребывания в вашей стране я вполне прилично научился говорить, — желчно произнес Сторль, не удосужившись даже повернуть в сторону Андрея голову. — Да, и пришлите ко мне, пожалуйста, горничную почистоплотней.
Нелидов и камердинер вышли. Прислав доктору горничную Лизку, встали у дверей библиотеки, думая каждый о своем.
Андрей горестно размышлял о том, что не будет ему прощения, если отец умрет. А старый Ферапонт, незаметно кося глаза на молодого барина, сокрушался, что ежели умрет старый барин — что, конечно, шибко жаль, — то молодому господину он станет не нужон, и отошлют его в дальнюю деревню доживать свой век, и ладно еще, ежели не придется христарадничать.
Более часа прождали вот так, подпирая плечьми стены, а когда Сторль вышел, кинулись к нему с вопросами.
— Ну, что? Как он?
— Плохо, — объявил доктор. — Он волновался в последнее время? Переживал за что-либо?
— Он много работал, — неопределенно ответил Андрей.
— Что ж, удары случаются и от этого. — Сторль как-то странно посмотрел на Нелидова и, будто решившись, сказал: — У вашего батюшки произошел разрыв кровяных жил и, возможно, образовалась внутримозговая опухоль. Положение весьма серьезное, посему я намерен собрать у вас вечером консилиум из наших ведущих врачей и хирургических операторов. Часов в пять пополудни вас не стеснит?
— Да боже мой, делайте все, что считаете нужным, только спасите отца! — мало не воскликнул во весь голос Андрей. — Прошу вас, помогите ему!
— Я сделаю все, что смогу, — заверил его доктор. — Покуда я пустил у него кровь из шейных жил и велел вашей горничной прикладывать к голове примочки из холодной воды, уксусу и нашатыря. Чуть позже надлежит сделать ему ножную ванну из теплой воды и затем обмазать его икры горчичным тестом. И постоянно поить его яичною водою с лимонным или клюквенным соком. Вы поняли меня?