— Скорее, пять сотен, если у вас двадцать пять звонков, — предположил Лукас.
— Это сводит меня с ума, — сказал Домьер, допивая кофе.
— Большое дело, — улыбнулся Лукас. — Звучит весьма забавно.
— Да? — Домьер хмуро посмотрел на него. — И ты готов повторить эти слова мэру?
— О-хо-хо, — протянул Лукас.
— Он выступил по телевизору и пообещал, что мы скоро поймаем его, — со вздохом сообщил Домьер. — Весь наш отдел стал спорить, что нам делать: пойти повеситься или притвориться, что мы ослепли.
Лукас снова рассмеялся.
— Ну, ты готов? — успокоившись, спросил он.
— Пошли, — ответил Домьер.
Бобби Маклейн жил в двухэтажном многоквартирном комплексе, построенном из бетонных блоков, выкрашенных в бежевый и коричневый цвета. Это был квартал ветхих домов из темного кирпича и новых блочных зданий, которые производили такое же гнетущее впечатление. Улица выглядела уныло: на тротуарах высились горы снега, большие седаны семидесятых годов ржавели среди сугробов. Даже деревья казались мрачными и темными. Домьер, ехавший в машине вместе с Лукасом, вскоре указал на выкрашенный вручную фургон «шевроле», стоящий на западной стороне комплекса.
— Вот машина Бобби. Он выкрасил ее при помощи валика.
— А что это за цвет? — поинтересовался Лукас, когда они остановились рядом.
— Лиловый, — ответил Домьер. — Теперь фургоны такого цвета встречаются редко. Во всяком случае, без наклейки «Dead Head».[15]
Полицейские вышли из машины и огляделись. Кроме них, вокруг никого не было. Подойдя к двери, они услышали шум работающего телевизора. Лукас постучал, и звук тут же умолк.
— Кто там? — послышался визгливый голос.
— Домьер. Полиция Милуоки. — После небольшой паузы он добавил: — Открывай свою чертову дверь, Бобби!
— Что вам нужно?
Увидев, что Домьер смещается вправо, Лукас отошел влево.
— Я хочу, чтобы ты открыл чертову дверь, — повторил Домьер.
Он энергично пнул ее, и голос тут же ответил:
— Ладно, ладно. Проклятье, подождите минуту.
Через несколько секунд дверь распахнулась. Бобби Маклейн оказался полным молодым человеком с короткими светлыми волосами, в очках с толстыми стеклами. Он был одет в свободные брюки цвета хаки и белую, застиранную до грязной желтизны футболку с вырезом лодочкой. Бобби сидел на старой инвалидной коляске, которая приводилась в движение вручную.
— Входите и закрывайте двери, — сказал он, откатываясь назад.
Домьер шагнул вперед, Лукас последовал за ним. Внутри пахло лежалой пиццей и кошками. Пол был покрыт грязным ковром с грубым ворсом, когда-то абрикосового цвета. Гостиная, в которой они стояли, была превращена в компьютерный офис с двумя большими «макинтошами», стоящими на библиотечных столах. Вокруг громоздились стопки бумаги и какие-то непонятные устройства.