Кафе на время опустело, и Оливия несколько минут поговорила с Нел. Потом пришло еще несколько посетителей, и она вынуждена была отойти, но, увидев, что Нел энергично машет ей рукой, подошла снова.
— Мы уходим, — сказала Нел, — но вы ведь вернетесь в школу, правда?
— Да, Нел, вернусь.
— Должно быть, тяжелая работа, — сказала Рита. — По-моему, хуже, чем здесь, не может быть. И кофе отвратительный… — Она рассмеялась. — Вероятно, мы должны оставить чаевые?
Ставит меня на место, подумала Оливия. После высказываний бабушки и этой встречи мистер Ван дер Эйслер будет считать ее за никчемного человека. Несмотря на то, что внутри у нее все кипело, она спокойно улыбнулась:
— Прощайте, мне надо идти. Очень приятно было снова увидеть Нел.
Улыбнувшись всем троим сразу, она отошла, чтобы принять заказ. Мистер Ван дер Эйслер не произнес ни слова. Ему было что сказать, но нельзя уронить достоинство Оливии перед посетителями, а слова, которые вертелись у него на языке, были достаточно жесткими и могли вызвать интерес окружающих. Уже сидя в машине он вежливо спросил:
— Почему ты была так груба и недоброжелательна, Рита?
— Груба? Я не хотела быть грубой, Хасо. О, дорогой, неужели я расстроила эту бедную девушку? Я так сожалею… Это все мой дурацкий язык. — Она оглянулась на Нел. — Милочка, когда ты увидишь Оливию в следующий раз, обязательно передай, что я не хотела ее обидеть. Я просто пошутила, но не у всех одинаково развито чувство юмора.
— Разве ты не приедешь, чтобы проводить меня в школу, мама? — спросила Нел.
— Ягодка моя, я очень постараюсь, честное слово, но, возможно, буду так занята, что не смогу приехать. Тебя проводит бабушка, а я обязательно приеду к окончанию триместра.
— Обещаешь?
— Обещаю. — Она повернула улыбающееся лицо к сидящему со строгим видом мистеру Ван дер Эйслеру. — Ты ведь привезешь меня, Хасо?
— Это зависит от того, где я в тот момент буду находиться и чем буду занят. Ты всегда можешь прилететь в Бристоль и нанять там такси.
Рита надула прелестные губки.
— Ты же знаешь, как я ненавижу путешествовать одна.
Он не ответил, прекрасно зная, что ей через несколько дней предстояло лететь, и притом совершенно одной, на юг Франции к своим друзьям. Ему хотелось указать ей на это, но нельзя расстраивать Нел. Девочка очень понятлива и уже начала осознавать безразличие к ней матери.
У леди Бреннон он пробыл недолго и вскоре уже ехал в Лондон, ощущая желание, чтобы рядом с ним сидела Оливия. Что заставило эту девушку работать официанткой? Неужели она была в таком трудном положении? Неужели до конца жизни обречена работать в местах, где почти лишена возможности повстречать подходящего молодого человека, который бы женился на ней? Бог видит, она достаточно привлекательна для этого. Он начал перебирать в памяти знакомых ему по больнице врачей и хирургов, думая о том, каким образом ей может представиться возможность встретиться с ними. Однако так и не смог ничего придумать.