— Что ж, не буду спорить, — рассмеялся Джон. — Я не слишком внимательно тогда слушал. Все, о чем я тогда мог думать, это как я приступлю к делу, когда мы, наконец, окажемся в постели.
— Джон Лангдон, — Лиз изо всех сил старалась принять вид оскорбленной добродетели, что ей, однако, никак не удавалось, — как ты можешь… перед алтарем Божьим!
— Он сам виноват. — Джон пожал плечами. — Ведь это Он, кажется, сказал — плодитесь и размножайтесь?!
Да, эта заповедь, похоже, произвела на тебя глубокое впечатление, — усмехнулась Лиз. — Тебе, я помню, не терпелось ей последовать.
— Опять же, не моя вина, — оправдывался он. — Ты была тогда сексуальна, как сама Венера.
«Была!» «Тогда!» Эти слова словно острой бритвой полоснули слух, и она поспешно наклонила голову, чтобы скрыть смятение. Неужели это не случайный оборот речи? Надо ли понимать его слова так, что в двадцать лет она была неотразимо сексуальной девушкой, а в тридцать пять потеряла всякую привлекательность?
— Лиз, в чем дело? — Его нескрываемое беспокойство за нее немного укрепило пошатнувшуюся уверенность в себе.
«Ну не смешно ли это?» — улыбнулась она своим мыслям.
— Ничего, все в порядке, — выдавила она из себя, отчаянно стараясь верить собственным словам. — Я просто задумалась, с чего мне начать свою роскошную трапезу.
Очевидно, было, что Джон ей не поверил, но, к ее великому облегчению, не стал допытываться.
Лиз хотела было уже порадоваться тому обстоятельству, что хоть раз в жизни они пообедали спокойно, по крайней мере, их даже не прервало пиликанье часов Джона, но в этот момент она как раз услышала этот отвратительный звук. Джон с печальной улыбкой повернулся к ней.
— Пора, — вздохнул он.
— Да, конечно. Уже допиваю кофе. За десерт примусь дома. — Лиз кивнула в сторону блестящего пакета с конфетами. — Иди пока позвони в клинику, выясни, сколько ЧП произошло за время твоего отсутствия, а я расплачусь.
— Можешь рассчитывать на мои тридцать два цента, — великодушно предложил он.
— Не исключено, что я так и сделаю, — пригрозила она, — если, например, на моем банковском счету осталось меньше, чем мы сегодня проели. — Последнюю фразу она произнесла ему вслед, увидев «астрономическую» сумму выписанного им счета — одиннадцать долларов восемьдесят три цента, — и добавила к ней чаевые.
— Лиз?! Что ты здесь делаешь? — Болезненно-худая рыжеволосая бойкая женщина, тянущая за собой представительного лысеющего господина, остановилась подле ее столика. — А где же дети?
— Боже мой, Кэрол, ты так говоришь, будто я и они, неразрывное целое. — Этот вопрос подлил еще больше масла в огонь раздражения Лиз. — Привет, Гари, — прибавила она, кивнув в сторону мужа Кэрол. Они с Джоном вместе работали.