— Давайте я взгляну, — предложил Райли.
— А как же кроватка? — вздохнув, напомнила Александра о том, что было важнее в данный момент.
— Мы с Райли принесем кроватку, — уверил ее Сэм, и мужчины ушли.
Минут через десять со двора Сэма стали доноситься звуки мазурки Шопена. Исполнение было явно профессиональным.
Потом музыка прекратилась, и в течение десяти минут ничего не происходило. Они, наверно, катают игрушечный паровозик, подумала Александра раздраженно. Она стирала кашу с лица Бренны, с себя и мебели вокруг, когда мужчины вернулись с кроваткой. При этом Сэм так доверительно рассказывал Райли, что в следующем месяце он встретится в Мельбурне со своими армейскими дружками, будто знал того всю жизнь. Райли всем нравился — ее матери, Сэму, даже Бренне. Это приводило Александру в замешательство.
Они поставили кроватку в гостиной и долго ее рассматривали, словно это был охотничий трофей, добытый ими в джунглях. Ждут, наверно, что она будет их благодарить!
— А этот парень и вправду умеет играть на пианино, — сказал Сэм, обращаясь к Александре, и хлопнул Райли по спине.
— Так это Райли играл? — спросила Александра, как будто профессиональное исполнение Райли можно было спутать с бренчанием Сэма. — Твое пианино и впрямь надо настроить. Оно звучит просто ужасно.
Райли посмотрел на нее так, как, вероятно, смотрят на свидетеля, который неожиданно проявил строптивость. Бренна икнула и срыгнула немного каши.
— Я и не думала, что детей надо так часто вытирать, — сказала Александра и поискала глазами сумку, в которую Рона сложила чистые салфетки. Райли нашел сумку и, достав салфетку, протянул ее Александре.
Бренна начала плакать.
— Надо попробовать давать ей козье молоко, — сказал Сэм.
Бренна не переставала плакать, и Сэм просто-напросто сбежал.
Скоро за ним последует Райли. Как крысы, бегущие с тонущего корабля, подумала Александра.
Но Райли не ушел. Он уже стоял лицом к двери, но обернулся и посмотрел на Александру, которая пыталась успокоить девочку. У него было такое выражение лица, словно он взвешивает все за и против.
Быть или не быть. Остаться или не оставаться.
Он остался. И она была этому рада.
— О, музыка! — сказал он, увидев ее стереопроигрыватель. — А что у вас есть? — Он присел на корточки и выдвинул ящичек с дисками. Презрительно фыркнув, отложил в сторону несколько дисков, а остальные поставил на проигрыватель.
Интересно, подумала она, какие ему не понравились?
— Существует теория, — сказал он, садясь рядом с нею на диван, — что музыка появилась из-за необходимости укачивать детей.