– Готово. Теперь жизнь моя переменится.
Спустя два дня он присутствовал на небольшом soiree[8] в доме старика Равэ. С Шарлоттой Генрих давно помирился, но некоторое напряжение в их отношениях еще осталось. Шарлотта, которой отец велел «развлекать нашего дорогого гостя», пока сам он отдает распоряжения на кухне, спросила вежливым, но довольно равнодушным тоном:
– Должно быть, варить мыло – чрезвычайно сложное занятие?
– Не очень, – скромно ответил Брокар. – Чтобы приготовить простейшее мыло, нужно взять два килограмма каустической соли и растворить ее в восьми литрах воды. Затем влить раствор в расплавленное и охлажденное сало. После получения густой жижи разлить ее по заготовленным формам. Вот, собственно, и все.
Брокар на секунду задумался и, не заметив, как Шарлотта наморщила носик, продолжил:
– Хотя и здесь имеются свои нюансы. К примеру, ежели вам нужно получить пенистое мыло, то в соляной раствор добавляют очищенного поташа или кокосового масла. А изготавливая формалиновое мыло, ни в коем случае нельзя примешивать формалин к горячему мылу, иначе может образоваться муравьиная кислота. Ну а ежели вы хотите изготовить мыло для бритья, то необходимо добавить к жиру канифоль и овинное сало. Да, кстати, сало в этом случае должно быть…
– Достаточно! – прервала его Шарлотта. – Я не собираюсь варить мыло, подробные инструкции мне не нужны.
Брокар понял, что опять попал впросак, и конфузливо покраснел.
– Прошу прощения, – выговорил он виноватым голосом.
Вошел дворецкий и громогласно объявил:
– Господин Козловский!
Серые глаза Шарлотты засверкали. Через несколько мгновений двери распахнулись и в гостиную, источая аромат духов «Maitre», вошел высокий мужчина. Он был строен, изящен и внешность имел весьма романтическую – бледное лицо, длинные каштановые волосы, большие грустные глаза и темные «собольи» брови.
Шарлотта протянула ему обе руки:
– Семен Иванович! Как замечательно, что вы пришли!
– Бывать в вашем доме для меня настоящее счастье, Шарлотта Андреевна! – поговорил Козловский туманным, красивым голосом.
Брокар нахмурил густые брови, однако, считая себя человеком светским, тоже сделал шаг навстречу гостю.
– Вы ведь знакомы с Генрихом Афанасьевичем Брокаром? – не сводя с гостя радостных глаз, спросила Шарлотта.
– Брокар? – Певец вздернул тонкие, круглые брови и посмотрел на Генриха. – А, мыловар! Как же, как же.
– Не то чтобы мыловар, – запинаясь, проговорил Генрих. – Мы делаем и одеколоны, и саше, и…
– Замечательно! – сказал Козловский, небрежно пожав Брокару руку. И тут же повернулся к публике, которая уже спешила ему навстречу.