— Времена… меняются, — сказала она рассеянно, потому что ей приходилось бороться с томлением, от которого ныли все члены.
Рис рассмеялся, у него был красивый, глубокий смех.
— Да уж.
Джейн на мгновение посмотрела на него, удивленная тем, что все в этом мужчине кажется ей таким притягательным. Она заставила себя отвести глаза, подошла к роялю и пробежалась пальцами по черной крышке.
— Ты играешь? — спросил Рис.
Она покачала головой.
— Нет. Но моя мама играла.
— Играла?
— Она умерла, когда мне было десять.
Рис казался по-настоящему расстроенным.
— Наверное, это было тяжело. У тебя есть братья или сестры?
— Нет, я единственный ребенок.
— И все же твой отец отослал тебя так далеко, чтобы ты вышла замуж. Должно быть, ему это далось нелегко.
Тупая боль сдавила грудь, как всегда, когда она думала о смерти отца.
— Он тоже умер. Почти год назад.
Секунду Рис смотрел на нее, затем пересек комнату, снова оказавшись рядом с ней.
— Значит, у нас много общего. Мои родители умерли чуть больше трех лет назад.
Она кивнула, задумавшись над тем, понимал ли он одиночество и ощущение потери, которые сопровождали смерть. Когда умер отец, ее мир, каким она его знала, рухнул.
А потом ей пришло в голову, что родители Риса могут еще быть живы. Он ведь рассказывал ей о жизни, которой никогда не существовало. А, может, и существовала. Может, он в самом деле понимал ее.
— Джейн, — тихо сказал Рис, вытягивая ее из печальных мыслей. Он поднял руку, и его пальцы, сильные и теплые, сжали ее подбородок. — Я хочу, чтобы ты знала, я о тебе позабочусь. Ты ни в чем не будешь нуждаться, и… я верю, мы будем счастливы вместе.
Как бы безумно это ни звучало, ей никогда еще так ни хотелось поверить чьим-то словам — наконец-то обрести кого-то, кому было бы не все равно. Кого-то, кто поможет ей. Больше не быть одной.
А затем она снова вернулась в реальность. Этот мужчина думал, что они помолвлены. Он считал, что они скоро поженятся. Что они будут жить вместе. Но все это было неправдой — особенно часть про «и жили они долго и счастливо».
И все же Джейн подняла руку и сжала его пальцы, прижимая его ладонь к своей щеке, словно впитывая ощущение его шершавых пальцев и ладони. Так приятно было ощущать чью-то привязанность, сочувствие и больше не чувствовать себя так одиноко — даже если всего на несколько секунд, даже если это просто игра.
Его большой палец скользнул по ее чувствительной нижней губе. Он посмотрел на нее сверху вниз, и глаза его стали золотистыми в каминном свете.
— Никто не говорил тебе, какие у тебя красивые глаза, такие ясные и зеленые, как свежая трава? — Голос его стал низким и хриплым, лаская ее кожу словно прикосновение.