— Я вернусь после сиесты и с удовольствием стану вашим сопровождающим. В послеполуденном свете Флоренция особенно прекрасна.
— Буду ждать с нетерпением, — улыбнулась Чарити.
Сиеста — как это мило. Мысли Чарити приняли опасное направление: Рамиро, раскинувшийся на кушетке на террасе с видом на море, тонкие занавеси едва колышутся от дуновения теплого ветерка…
Чарити несколько раз моргнула, отгоняя наваждение, но щеки все равно успели вспыхнуть ярким румянцем. Рамиро еще не ушел. Он удивленно смотрел на ее, словно она не просто покраснела, а начала срывать с себя одежду.
— До встречи, — твердо проговорила Чарити и присела в реверансе.
— До встречи, — поклонился принц и наконец вышел.
Чарити рассматривала очередное белое платье, аккуратно разложенное горничной на кровати. Струящийся и искрящийся атлас, шелковые ленты, мелкие вышитые цветочки по краю лифа, маленькие пышные рукавчики, длинные перчатки, шляпка в виде тюрбана с пером. Белая шляпка. Белое перо.
— Еще немного, и я попрошу застилать мне постель черными простынями. Невыносимо. Я раньше так любила белое, жемчуга… Невыносимо.
Чарити еще немного пожаловалась, но никто не внял ее стенаниям, улыбчивая горничная никак не прореагировала, лишь помогла одеться и расправила все складочки. Чарити спустилась вниз и наткнулась на отца, задумчиво расхаживавшего из угла в угол.
— Ты чудесно выглядишь!
— Папа! — Чарити всплеснула руками. — Я выгляжу как всегда.
— Может быть, — вздохнул лорд Эверетт. — А ведь я помню времена, когда дамы не могли поместиться в карету. Такие у них были юбки. А сейчас… Если дело так пойдет дальше, у дам не останется никаких секретов. — Он взглянул на туфельки Чарити — их было прекрасно видно, так как до полу подол платья не доставал.
— Мы все сейчас мним себя римлянами времен Империи, но это лишь мода, папа.
— Никогда не разбирался в моде. — Всю жизнь лорд Эверетт носил консервативные сюртуки.
— Я знаю.
— Ну что же, проведи время с удовольствием. Говорят, принц большой знаток истории и искусства.
— Надеюсь на это, иначе его внимание ко мне будет выглядеть двусмысленно.
— Ты слишком разумна, милая, — усмехнулся отец. — Просто нам с принцем еще многое надо обсудить, а было бы невежливо заставлять тебя скучать.
— Я не скучаю с подругами.
— Чарити, милая, я обещал показать тебе Флоренцию и Рим, но я ничегошеньки не понимаю во всех этих… выкрутасах. Принц Рамиро понимает. Так что я предлагаю отбросить сомнения и прогуляться.
— Да, папа.
Чарити все еще сохраняла на лице выражение «покорная дочь», когда доложили о прибытии принца.