Но этого она бы не стала рассказывать постороннему человеку.
— Не знаю, приедет ли он, — сказала она торопливо. — Возможно, ему придется много работать. В последнее время он сильно занят.
Юджин продолжал в упор разглядывать ее.
— Ваша семейка достала-таки его?
У Эдны чуть не вырвался удивленный возглас.
Юджин пожал плечами.
— Он говорил мне, что все они прижимистые, суровые. На уме у них один бизнес, и больше ничего.
— Он вам… говорил такое? — Эдна была ошеломлена. Дядя Бен действительно нашел здесь родственную душу, если делился всем так откровенно. Ведь уже многие годы в их семье шла настоящая война…
— Он утверждал, что ты единственная, кто со временем станет похожа на настоящего человека. Если, конечно, оторвется от семьи…
Эдна почувствовала, что краснеет. Хотя дядя Бен не раз говорил ей то же самое.
— Вы с дядей Беном, видимо, очень сблизились? — от смущения ее голос прозвучал чуть хрипло и фальшиво.
— Мы с ним нашли общий язык. А ты ревнуешь?
— Вовсе нет! Я рада… — И она от волнения выпалила правду: — Моя семья так донимает его… Окружающие часто его не понимают.
— Не думаю, чтобы это его слишком волновало, — протянул Юджин. — Бен пообвыкся.
Что-то в тоне, каким он это сказал, заставило девушку задать неожиданный вопрос:
— А у вас хорошие отношения со своей семьей?
Из голоса Юджина моментально исчезла мягкость, и он ответил так холодно и жестко, что не оставляло никаких сомнений: она метила наугад, а попала в яблочко:
— Нет. У меня не столь долгий опыт в налаживании отношений с родственниками.
Эдне был хорошо знаком этот оттенок горечи, она часто слышала его в голосе дяди Бена. «Прижимистые, суровые» — были доподлинные его слова. Не вел ли и этот мужчина долгую изнурительную войну со своими родственниками, как дядя Бен? — подумала она. Нет ничего удивительного, что они поладили…
Движимая сочувствием и желанием как-то успокоить его, хотя он вряд ли нуждался в утешении, Эдна тихо сказала:
— Они называют дядюшку Бена «позорным пятном» благочестивого семейства Лайтвудов. Лист, упавший с династического древа… И еще они его зовут белой вороной. — И чтобы переменить тему, она спросила Юджина — А как называется ваша яхта?
Он холодно улыбнулся, а когда заговорил, тон его голоса снова изменился. Эдна почувствовала, как легкая колючая дрожь пробежала по ее коже, словно его голос оцарапал ее:
— «Морской разбойник».