— Хватит! Сдайте оружие, товарищ надпоручик. С этой минуты я отстраняю вас от командования третьей ротой. Немедленно отправляйтесь на квартиру и до решения военной прокуратуры не покидайте ее. Вы — под домашним арестом. Исполняйте.
Надпоручик усмехнулся и гаркнул, щелкнув каблуками:
— Есть.
Он снял ремень, на котором висела кобура с пистолетом, и положил на стол.
— А что касается меня, то я сам попрошу командира полка сурово меня наказать. Но сейчас нам надо спасать Томанека. Ждать до рассвета нельзя. Объявляю боевую тревогу! Немедленно!
Ян Земан стоял под дулами двух автоматов, нацеленных ему в грудь. Нет, он не боялся, годы службы в органах безопасности научили его не терять в таких ситуациях самообладания и спокойствия, решительности и уверенности, и тогда смерть отступает. Скорее всего, он испытал удивление и жалость, поскольку один из этих автоматов держал в руках его внук. Он посмотрел ему в глаза, надеясь, что Иван поколеблется. Но парень выдержал его взгляд и только сказал:
— Не подходи, дед. Стой. Не двигайся.
Неизвестно почему, именно сейчас Земан вспомнил о своей последней встрече с Фридой. Произошла она у грязного ресторанчика для автомобилистов на шоссе, ведущем от Праги на запад. Он остановился здесь выпить чашечку кофе и проглотить сосиску с рогаликом — устал и проголодался. На стоянке скопилось множество машин с греческими, венгерскими и турецкими номерами, а их водители, потные, сонные и усталые, приходили в себя за чашкой кофе в ресторане. Потом Земан увидел, как один из водителей потащил за собой в кабину пьяную девушку. Он знал этих потаскушек, промышлявших на дорогах. За пару долларов или марок они были готовы на все — это были проститутки самого низкого пошиба. Когда парочку осветил луч фонаря, Земан узнал Фриду.
— О боже, Бедржишка, что с вами?
Она посмотрела пьяными глазами так, будто видела его впервые.
— Сгинь!
И полезла в кабину грузовика вслед за своим приятелем.
Земан был потрясен. Что же произошло? Позже он понял, что это он своей бескомпромиссной борьбой за правду уничтожил ее, лишил смысла жизни. Ведь замок был ее мечтой. И теперь он не имеет права осуждать ее. Не сделал ли он то же самое с Иваном? Не навредил ли ему тем, что прививал ему свои принципы, свое отношение к жизни?
— Я пришел не для того, чтобы как-то вам повредить, — сказал Земан. — У меня нет с собой оружия. Хочу только поговорить с вами. С обоими.
Второй солдат молчал, возложив ведение переговоров на Ивана. Было такое впечатление, что он держит Ивана на прицеле на случай, если приход Земана окажется ловушкой.