Его голубые глаза пылали фанатической яростью, голос гремел, всем своим видом капитан сейчас напоминал проповедника.
- Повторяю вам, эти видения - порождение истерической фантазии, плод домыслов невежественных легковерных людей. Либо происки самого Дьявола. Моя дочь… - Он осекся, лицо у него задрожало, голова упала на грудь, и он закончил почти шепотом: - Моя дочь спит вечным сном.
Я молчал. Памела тихо произнесла:
- Пусть земля ей будет пухом.
В глазах ее стояли слезы, да и мне самому было жаль измученного старика.
- Я никогда не слышал, чтобы кого-нибудь так хвалили, так по-доброму вспоминали, как вашу дочь, - сказал я наконец.
- А ее дочь, - простонал он, по-прежнему уткнувшись подбородком в грудь, - оказалась скрытной, коварной обманщицей…
Он поднял ничего не видящие от горя глаза и сказал, ни к кому не обращаясь:
- Мери была тверда, как скала, чиста, как вода роднике, за всю свою жизнь она ни разу мне не лгала.
- Стелла тоже сама честность, - вступилась за внучку Памела. - Если она и прибегает к обману, то только потому, что, как ребенок, не может устоять перед искушением, а потом глубоко страдает.
Капитан затряс головой:
- Она дочь своего отца. Она его помнит, вот в чем беда, хранит его подарки и репродукции его картин, гордится тем, что он стал знаменитым. Она и внешне на него похожа. В ней так сильна его порода, что мне пришлось затратить все мои силы, чтобы подавить ее. Бог - свидетель, чего я только не делал! Когда Мери умерла, я ушел в отставку и посвятил свою жизнь одной цели - воспитать Стеллу так, как была воспитана Мери. Я платил колоссальное жалованье ее гувернантке - доверенному другу Мери, я окружил Стеллу фотографиями матери, книгами, которые любила Мери, я отправил ее в ту же школу, где Мери училась. С моей стороны это было самопожертвование - я ведь скучал без нее. Но зато, когда год назад Стелла вернулась домой, я радовался. Конечно, у нее нет и никогда не будет той грации, красоты, обаяния, какими была наделена Мери, но она выросла хорошей девушкой. До сих пор она была серьезной, добросовестно исполняла свои обязанности. Под моим присмотром она продолжала учиться. Я собирался поехать, с ней за границу. - Он замолчал, не в силах продолжать.
- По-моему, вы с полным правом можете быть довольны Стеллой, а эта ее маленькая ложь…
- Маленькая ложь? Вот как вы это называете! Вот какие у вас представления о порядочности! Вот, значит, как вы влияете на Стеллу! Недаром она внезапно так изменилась! Теперь я понимаю, в чем дело.
- Стоит ли осыпать нас оскорблениями? - вмешался я.