Памела рассказала доктору о своих страхах: она боится, что призрак Кармел движим жаждой мести. А может даже, ее дух обречен скитаться, пока не разделается со Стеллой. Доктор разволновался и понес нечто бессвязное.
- Вот уж вам не повезло, так не повезло! Неудивительно, что вы плохо выглядите. Теперь-то ясно, почему пес не захотел тут оставаться.
От такого неожиданного заключения Памела не выдержала и фыркнула.
- Очень рад, - сварливо сказал Скотт, - что вы в состоянии смеяться.
- А мы не теряем надежды справиться со всеми осложнениями, - заявила Памела. - Вы сможете передать Стелле мое письмо?
Скотт забеспокоился:
- Это, пожалуй, уж слишком. Лучше на словах. Я перескажу ей все, что вы захотите.
- Передайте, что у нас наконец-то затеплилась надежда, - попросила Памела, - и что я напишу ей в Бристоль. Передайте, пусть она еще потерпит и Постарается представить себе, почему мы не можем пустить ее сюда. И скажите, что мы ее любим, пусть она нам верит. - Памела была расстроена, ей нелегко было посылать больной Стелле столь неутешительный ответ.
Скотт засобирался обратно в Уилмкот. Я проводил его до машины, прошел через сад и поднялся на вершину холма. Сентябрьский вечер был прохладен с моря веял сырой душистый бриз. Расщелина, в которой расположился Биддлкоум, тонула в голубоватом тумане, сквозь него искрились освещенные окна, на полях тут и там виднелись огоньки одиноких ферм, а вдоль берега, будто маленькие созвездия, блестели огни деревень. Холмы по ту сторону деревни казались темными на фоне заката. Долина была узкой. Не верилось, что я отделен от Стеллы непреодолимой пропастью. Спит ли она сейчас? Думает ли обо мне? В голове у меня звучали обрывки ее короткой незатейливой песенки:
Пусть светлый ангел тебя бережет
Ночь напролет,
Пусть охраняет от бед и забот
Ночь напролет
И пусть назло жестокой судьбе
Любовь и счастье придут к тебе.
Когда я спускался к «Утесу», передо мной уютно светились окна нижнего этажа. Как любит этот дом Стелла! Да и я не меньше. Я представить себе не мог, что мне придется искать какое-то другое пристанище!
Глава XVI
ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ
«Напейтесь шампанского, - советовал мне Баллэстер, - и пройдитесь по всей пьесе еще разок!»
Я понял, как он был прав, когда в пятницу утром сел просматривать второй акт. В нем Барбара наслаждается своей дьявольской затеей, однако все продолжают считать ее очаровательной, благородной, остроумной женщиной. Диалогу здесь надлежало быть искрометным, полным юмора, блестящим. Я надеялся, и, как впоследствии подтвердилось, справедливо, что игра актеров, в свою очередь, придаст пьесе веселость и легкость. Однако в это утро мое сочинение казалось мне тяжелым и неудобоваримым, как глина. Промучившись с час, я выжал из себя две забавные реплики и один каламбур. В результате моя рукопись превратилась в путаницу зачеркнутого, перечеркнутого, вставок и стрелок. «Увы, с шампанским и оживлением текста придется подождать», - решил я, и взялся за последний акт. Он больше подходил к моему настроению - мне предстояло придумать, как обойтись с Барбарой в конце - судьба ее должна быть суровой, но не устрашающей, неожиданной и в то же время неизбежной, словом, должна соответствовать ее козням и коварству. Я ломал себе голову над этой задачей, когда зазвонил телефон. «Скотт», - мелькнуло у меня в голове, и я в два прыжка очутился внизу.