То же самое говорил мне Макс! Удивительно! Меня подмывало рассказать отцу Энсону про пьесу, но я удержался - котел кипит лучше, если он под крышкой.
Когда Лиззи принесла чай, священник улыбнулся ей и спросил, не зайдет ли она к нему, чтобы научить его домоправительницу делать тесто на соде.
- Только боюсь, чтобы такое тесто удалось, нужен ирландский воздух, на здешних берегах у него не тот вкус, - добавил он.
- Попробуйте мое печенье, отец, - ответила польщенная Лиззи, - если понравится, скажите, я приду.
Отец Энсон похвалил печенье на соде и выпил довольно много чая. Я полагал, что ему сразу придется уйти, ведь он занятой человек.
- Я живу в Биддлкоуме вот уже двадцать пять лет, - сказал отец Энсон и замолчал.
Сам он не хотел заговаривать о том, что пережила Лиззи, но ждал, что заговорим мы.
- Лиззи ведь рассказывала вам про привидение, отец Энсон? - спросила Памела.
Он кивнул:
- Очень вам сочувствую, мисс Фицджералд, это печально для всех вас.
Я сказал, что если он располагает временем, мы с удовольствием посоветовались бы с ним, и он посмотрел на меня с улыбкой.
- Буду благодарен вам за доверие.
Мы рассказали ему про все - больше, чем говорили друг другу. Памела впервые услышала о том тошнотворном ощущении холода и страха, которое охватило меня на лестнице, а я не знал до сих пор, что, когда они с Лиззи жили в доме одни, без меня, чьи-то вздохи часто будили сестру по ночам, и она отправлялась осматривать дом. Мы рассказали священнику о предостережении, которое получили от капитана, сказали, что видели портрет Мери Мередит и что по описанию Лиззи явившийся ей призрак очень его напоминает.
Я с удовольствием отметил, что у священника были такие же сомнения, как у меня: он дотошно расспрашивал нас о подробностях и очень многое сразу отверг; однако в конце концов он медленно покачал головой, и в голосе его прозвучало сочувствие:
- Какие-то проявления прошлой жизни, несомненно, существуют, особенно проявления чего-то необъяснимого. Боюсь, вы убедитесь, что в этом доме жить нельзя.
Я очень огорчился и промолчал, а Памела спросила дрогнувшим голосом:
- Неужели ничего нельзя сделать, отец?
- У всех у нас есть возможность молиться, дочь
- Но может быть, - настаивала она, - нам следует попробовать разобраться, попробовать что-то предпринять.
- Прежде всего, вам самой не надо тревожиться. - Он помолчал. - Ну и, на крайний случай, существует экзорсизм15.
Я почувствовал, что все во мне противится этому совету. Одна мысль об изгнании злых духов вызывала у меня отвращение, она припахивала суеверием, дьяволом и адским пламенем.