Когда Стелла кончила, я поблагодарил ее довольно рассеянно. Памела пробормотала что-то одобрительное, и все замолчали. Мне не хотелось нарушать молчание, не хотелось больше читать пьесу, мне хотелось одного: смотреть на Стеллу, которая сидела, не отрывая глаз от огня, захваченная, как и я, мыслями о превратностях и радостях любви. У нее на шее сбоку билась маленькая жилка.
Я встал и подошел к окну. Небо совсем заволокло, сумерки сменились ночью. Задернув шторы, я вернулся на свое место и снова взял пьесу.
В третьем акте я пропустил один довольно мрачный кусок, не очень внятно пересказав его содержание, и дочитал до конца. Подняв глаза, я встретил устремленный на меня ошеломленный взгляд Стеллы.
- Но она хуже убийцы! То, что она сделала, страшнее любого преступления, за это мало на виселицу отправить!
Она была так потрясена, словно все, о чем я читал, происходило на самом деле.
- Я рад, что вы так думаете.
Памела потянулась за рукописью.
- Покажи мне тот кусок, который ты выпустил, Родди. Почему ты не захотел его прочесть?
Она стояла у лампы, погруженная в чтение, а я наблюдал за ее лицом; меня самого беспокоила эта сцена. Она была решена совсем в другом ключе. Памела покачала головой:
- Мне это не нравится, слишком неожиданно Я не стала бы наказывать Барбару так жестоко.
- Поэтическая справедливость. Барбара заслужила свою судьбу.
- Барбара может заслуживать все что угодно, но использовать в пьесе болезнь, по-моему, опасно, у многих могут возникнуть свои ассоциации. Касаясь такой темы, можно затронуть настоящую человеческую беду
- Я, пожалуй пойду оденусь, - вдруг с тревогой сказала Стелла и выскользнула из комнаты.
- Поторопитесь! - крикнул я ей вслед, с огорчением обнаружив, что уже больше десяти часов. Мне вовсе не хотелось, чтобы Стелла опоздала домой. Отшвырнув рукопись, я схватил фонарик и через оранжерею побежал в гараж. Памела поспешила за мной, чтобы помочь справиться со старой рассохшейся дверью - при таком ветре с ней обычно приходилось вступать в единоборство. Я подогнал машину к выходу из оранжереи, и мы подняли верх. Западный ветер принес с собой дождь.
- Захвати, пожалуй, пальто, - посоветовала Памела, когда мы снова вошли в дом.
В дверях она окликнула Стеллу, но тут же повернулась ко мне и сказала:
- Родди, я просто потрясена твоей пьесой! Ничего подобного я не видела и не читала. Сногсшибательно!
- Думаешь, она пойдет?
- Обязательно! В ней есть все яркие характеры, тонкая ирония, сочный диалог, юмор и хорошо закрученный сюжет.
Мне было ужасно приятно это слышать. Я собирался проникнуть в мир театра, вскрыв его, точно устрицу, моей пьесой. А потом…