- Вы понимаете, что это может не понравиться окружающим вас мужчинам.
- Господи, к мнению каких мужчин я буду прислушиваться?
- Друзья, знакомые… Ваш отец, наконец!
- Я перестала быть папиной дочкой в возрасте четырех лет. - Когда он встретил мать Джанис, добавила про себя Барбара.
- Мужчина, которого вы встретите потом. Вдруг окажется, что он видел фотографии в журналах, где вы сняты с длинными волосами. По-моему, половина мужчин Бостона влюблена в ваши волосы. И они линчуют парикмахера, если…
- Это будет всего лишь небольшой неприятностью по сравнению с тем, что ваши снимки появятся в газетах. Черт возьми, Марио, это всего лишь волосы! Стригите! - в сердцах воскликнула Барбара, видя, что стилист по-прежнему колеблется.
И во второй раз за этот день крепко зажмурилась.
Томас Челси с интересом разглядывал внушительный фасад торгового дома «Ровенталь и Стивенсон». Все начиналось с небольшого магазинчика, где обслуживались исключительно представители аристократических семей. С годами предприятие разрасталось, занимая все больше площади, пока наконец не превратилось в самую ценную недвижимость в городе, расположенную к тому же в престижном месте - на Бикон-стрит.
Чарлз считал необходимым прибрать ее к рукам, чтобы поддержать честь семьи. Питер смотрел на дело с иной точки зрения: иск Стивенсонов в суде должен быть поддержан в виду принятия нового законодательства.
Новое соглашение, более соответствующее духу времени, конечно, положит конец феодальным настроениям, которые на протяжении десятилетий преобладали в управлении компанией. В свое время, когда феминистское движение еще только зарождалось, мать Чарлза также пыталась принять участие в управлении фирмы, но безуспешно. Чарлз никак не мог простить Ровенталям обиды, нанесенной его матери, ведь он вырос, слушая ее бесконечные жалобы на несправедливость.
Желание Томаса установить контроль над доходами предприятия имело под собой исключительно финансовый интерес. Барбара Ровенталь была права: он хотел получить возможность ликвидировать активы и вложить деньги во что-нибудь менее опасное и более доходное. Розничная торговля представляет собой минное поле, куда не сунется ни один здравомыслящий человек.
Томас кивнул швейцару, открывшему перед ним массивную дверь, и замешкался у входа. На него нахлынули воспоминания. Последний раз он посещал этот роскошный, отделанный позолотой и красным деревом, устланный пурпурными коврами магазин около четырех лет назад.
Он был тогда с Мартой. Они бродили по разным отделам, покупая фарфор, постельное белье и еще много всякой всячины из свадебного списка. Томас был готов удовлетворить любую ее прихоть. Он наслаждался каждой минутой, проведенной с нею. Ему нравилось, как Марта поворачивает к нему милое личико, спрашивая его мнение относительно той или иной покупки, хотя ответ всегда был один и тот же: «Как хочешь, дорогая…»