— Умная. Понимаешь. А Ариана решила, что я таким образом страдаю.
— Ты не страдаешь, Гарвин. Уже нет. Или пока нет.
— Тоже правильно. Почему ты так решила?
— Я не решила. Я знаю.
— Ты начала меня чувствовать?
— Тебя. Милита. Маркуса. И даже Гару. Не спрашивай, как это или почему. Может, Пути так влияют.
— Скорее всего. Мы же держимся за руки во время перехода… Магия действует лучше при прикосновениях. Вот как сейчас. Сила мне действительно нужна.
— А магия?
— Магия у меня есть. В достаточном количестве. Потеря была не критичная. На паре серьезных заклинаний я растерял бы гораздо больше. Я просто устал. Это… это правда тяжело.
— От хорошей жизни в петлю не рвутся. Гарвин, ну получается? Я-то этого совершенно не чувствую.
Бледно-голубой глаз выглянул из-под локтя.
— Серьезно? Не чувствуешь потока такой… такой мощи?
— Разве океан замечает вытекающий из него ручей?
Гарвин захохотал.
— Ой, не могу! Аиллена, ну ты как брякнешь… Ручьи имеют обыкновение впадать в океан, а не вытекать из него.
— Метафоры нельзя понимать буквально, — обиделась Лена. — И вообще, убери руку.
Гарвин послушно сдвинул руку за голову. Ужас какой.
— Раздумала целовать? И правильно. Я себя сам пугаюсь, когда бреюсь.
— Если бы ты знал, как я рада, что ты жив. И не смей нести чушь, что вот ты как раз не очень рад…
Гарвин посмотрел на нее без обычной насмешки и опустил ресницы.
— Не буду. Потому что я тоже рад. Отец, она имеет наглость мне не верить.
Лиасс опустил руку на плечо Лены. Теплую такую и мягкую.
— Потому что я рад гораздо больше. Прости, Аиллена.
— Не уверена, Лиасс. Но постараюсь. Но спасибо вам обоим за то, как классно вы подыграли шуту. Я, честно говоря, побоялась, что вы начнете честность проявлять ни к месту.
— Подыграли? — не понял Гарвин. — В чем?
— В версии очищения светом, — напомнила Лена.
Гарвин усмехнулся.
— Я не подыгрывал, — сказал Лиасс, — а шут не играл. Странно, что ты этого не поняла.
Лена даже подпрыгнула:
— Лиасс, но ты-то не можешь верить в эту чушь!
— Это почему? — озадаченно спросил Лиасс. — И почему чушь? Я сказал то, что знаю. И шут.
— Я действительно перестал ненавидеть людей, — с сожалением вздохнул Гарвин.
— Не из-за меня же, — удивилась Лена. — Скорее из-за Маркуса да Кариса. Из-за Родага.
— Посмотрел бы я на Маркуса, Кариса и Родага, не будь тебя, — хмыкнул Гарвин. — Нет, Аиллена, не знаю, очистил меня твой Свет или нет, случай у меня тяжелый… но я не тот, что был. Даже до войны. Ты вернула мне… надежду. Смысл жизни.
— Смысл жизни — это хорошо, — согласилась Лена. — Должен же кто-то дрова для костра собирать, понос на врагов насылать и напоминать мне по пять раз на неделе, что я дура.