— Я не хочу никого другого. Ты прекрасно подходишь для этого, — сказал он с ленивой кривоватой улыбкой, опаляя ее жаром.
— Я занята, — сказала она твердо, борясь с желанием немедленно катапультировать в его объятия.
В глазах Ивэна появилось настороженное выражение. Он внимательно посмотрел на нее. Кори неприятно было чувствовать, что это она виновата в том, что в его взгляде снова появилась отчужденность. Глаза его как бы говорили: «Не подходи!», как во время их первой встречи на берегу океана.
— У тебя есть кто-то еще? — спросил он с затаенной обидой.
Это бы значительно облегчило дело, но Кори не могла заставить себя солгать. Кроме того, ее лицо, скорее всего, покраснеет, а голос начнет дрожать, так что он все сразу поймет.
— Нет, — произнесла она покорно, — дело не в этом.
— Так, значит, кто-то был раньше? Кто-то, так сильно ранивший тебя, что ты боишься начать все сначала?
— Я была некоторое время замужем, — признала она и увидела, как на его лице появилось удивленное выражение, но мгновенно растаяло, как будто бы он ожидал услышать что-то подобное. — Но это не имеет к нам никакого отношения. Все давным-давно кончилось.
— Ты никогда раньше не упоминала о своем бывшем муже. Ты даже ни разу не сказала мне, что была замужем. Ты уверена, что в твоей душе не осталось шрамов, которые еще не заросли?
«Все именно так», — подумала Кори. Шрамы были. Много шрамов. Но она не собиралась обсуждать с ним это. Все это не пошло бы на пользу, так она не собиралась допустить, чтобы их отношения с Ивэном зашли слишком далеко.
— Мой брак с Джередом Ридом не подлежит обсуждению, — сказала она непререкаемым тоном.
— А что же подлежит? Кори, я не собираюсь уходить отсюда без тебя.
Она кивнула с проницательным видом.
— Настоящий подход пещерного человека. Это срабатывало, когда ты разъезжал по турнирам? — с любопытством спросила она.
— Не знаю. Не пробовал.
— Не пробовал, — покорно повторила она. — Да тебе и не нужно было пробовать. Женщины, должно быть, выстраивались в очередь, чтобы иметь возможность провести время с неотразимым Ивэном Томасом.
— Не было никаких очередей, — тихо сказал он. — Во всяком случае, ничего важного. Кроме того, теперь это уже не имеет никакого значения. Все, что мне надо, — это ты.
— Прости, я не могу быть с тобой, — беззаботно ответила она, стараясь побороть внутренний голос, призывавший ее прекратить вести себя как дура, заклинившаяся на смехотворном самоотречении. С удивительным хладнокровием она прибавила: — Однако я знаю группу мальчиков, которые с огромной радостью примут тебя в свою жизнь.