– Она молодец, твоя Лена. Дала нам время спокойно поговорить. – Не позволяя себя перебить, Рони быстро продолжил: – Мама уже наверняка рассказала. Да, я тебя не послушался, вернулся – и вот чем это закончилось. Не смотри так, перед тобой я не виноват. А перед ней… Разве за такое оправдаешься? Мало того что я лежал пластом и на меня шли все деньги… я ведь еще и бессовестно капризничал, полагая себя несчастнейшим из людей.
– Все мы порой ошибаемся, – примирительно сказал Карл.
Смотреть на Рони ему было тяжело. Он помнил племянника весьма похожим на Саню, то есть сочетающим в себе характерную для фон Гессов веселую проказливость с упорством и серьезностью в делах важных, первоочередных. Сейчас Рони очень изменился. И внешне он был иным. Остаточная ударная волна задела его и помяла. Не так сильно, чтобы назвать итог уродством, но приметно. Однако не только из-за ее жестокой силы в кривоватой усмешке Рони таилась непонятная горечь.
– Больше всего мне было жаль, – тихо и мрачно выговорил племянник, – что ты не успел уничтожить ее. Прежде я не понимал твоего отношения к правительнице. Мне не казалось важным думать о ней или о том, как устроено управление в Ликре, но теперь я знаю об этом не понаслышке. – Он зло прищурился. – Наши дорогие соседи… наши добрые и надежные друзья… мамины страстные поклонники, твои извечные должники – они не просто отвернулись, они топтали мою маму. Понимаешь?
– Люди умеют мстить за причиненное им добро, – хохотнул Карл. – Только знаешь… не стоит опускаться до их уровня. Просто теперь мы выберем знакомых и друзей заново. Фредди молодец, не сломалась и не сдалась. Даже наш особняк не уступила врагу.
Рони гордо улыбнулся, кивнул, оглядел комнату. В большом камине уже теплился магический огонь, как в прежние времена. Свечи, укрепленные в высоких подсвечниках на стенах, горели ровно. Вместе с обожаемым дядей Карлом, который до странности мало изменился за двенадцать лет, разве что стал взрослее и еще лучше, в дом вернулась незыблемость удачи. И настоящий покой. Снова мама улыбается и думает о пустяках, опять у нее появился поклонник, да получше прежних.
– Ты выжил, – заверил Рони самого себя в реальности перемен. – Выжил вопреки всему и нашел настоящую птицу удачи. Значит, мы одолеем напасти. С Вдовой случится то, что должно было произойти почти девяносто лет назад. Она шагнет со стены – и разобьется, а вовсе не взлетит.
– Рони, я изменился за прошедшие годы сильнее, чем кажется на первый взгляд, – прищурился Карл с некоторым беспокойством. – И хочу уточнить: даже тогда я не собирался никого уничтожать. В сказках после гибели злодея ставится жирная точка. В жизни же начинается самое страшное.