И в том, что польский бунт будет в ближайшее время подавлен, князь тоже нимало не сомневался. Вывело его из себя единственно то, что Чекменев «сыграл втемную». Олег Константинович не сомневался, его друг, помощник и конфидент давно был в курсе готовящихся событий, принимал какие–то свои меры, иначе откуда же у него вдруг оказалось столько агентов, ежедневно передающих оперативно–тактическую информацию. До самого начала восстания молчали, а тут вдруг заработали, да еще как активно. Заигрался Игорь Викторович, заигрался. Мятеж далеко вышел за границы допустимого. И призрак европейской войны, которым князь пугал Каверзнева, относя, правда, эту угрозу на годы вперед, ощутимо приблизился, распространяя вокруг свое леденящее дыхание.
К войне же Россия именно сейчас категорически не готова. Материально, а главное — политически. Вот когда удастся завершить то, о чем они беседовали и договорились с премьером в Петрограде, провести назревшие и перезревшие реформы, тогда — пожалуйста.
Только вот зачем ему могло это потребоваться? Самостоятельным игроком, преследующим личные, карьерные цели, Чекменев не был и не мог быть по определению. Не того, совсем не того типа человек! А вот что ему просто стало скучно ждать неспешного развития исторического процесса, и он решил его немного подтолкнуть, не задумываясь о высших интересах своего сюзерена — это ближе к истине. Но князь растил, воспитывал и держал Игоря при себе совсем не для этого!
С резкостью, на грани допустимого этикетом и собственным характером, он высказал все свои соображения и претензии.
— И что вы мне на это скажете, ваше превосходительство? — титулование, принятое лишь при обращении младшего к старшему, прозвучало особенно ядовито.
Другой на месте Чекменева тут же спал бы с лица, начал оправдываться и нести первую пришедшую в голову околесицу. Однако генерал при этих словах лишь встал с кресла, слегка прищелкнул каблуками, демонстрируя готовность продолжать доклад в строго уставных рамках.
— Ничего принципиально нового, ваше высочество. Да, мы работали по Варшаве, как и по всем остальным направлениям, внушающим опасения. Да, я заблаговременно развернул в городе и вокруг три отряда «печенегов». Ситуацию мы отслеживали со всей возможной тщательностью. Предпосылки к беспорядкам нами наблюдались, но положение отнюдь не выглядело катастрофическим и даже особо угрожающим. Тем более, согласно решению августовского еще военного совета, к границам Польши выдвигались полки Гвардейской дивизии. По просьбе премьер–министра и в соответствии с отданным в ее исполнение приказом военного министра «печенеги» и должны были, на случай чего, готовить плацдарм вторжения. Таким образом, я не считал необходимым информировать вас еще и по этому вопросу. У вас было слишком много дел по Петроградскому направлению.