Два грузовика были на ходу. И один бронетранспортер. Я приказал грузить стрелковое оружие в бронетранспортер, его поведу я. Пушки бросим — потом трофейщики подберут, не до них сейчас. Пленных загрузим в грузовики, за ними пойду я на ганомаге, со мной кто-нибудь из кавалеристов за пулеметом. Да никуда румыны и не побегут. Сейчас уйти в степь — верная смерть, если не пуля, то мороз убьет, до утра не протянешь.
А пока я решил сходить к танку, глянуть — чего это он так здорово горел? Оказалось, все очень просто. Просто на решетке двигательного отсека танкисты троечки перевозили кой-какой хабар, и, надо же было додуматься, — бочку с бензином! Вот она-то и полыхнула от пирозаряда, да и танк сожгла походя. А я-то удивлялся — что там так разгорелось весело…
Когда мы, наконец, тронулись, стало совсем темно. Управлять этим чертовым ганомагом — еще то удовольствие. Не прошло и получаса, как у меня заболели плечи, шея и спина. Сзади слегка поскрипывал пулеметной турелью кавалерист, быстренько произведенный мной в танкисты, за бронетранспортером послушно бежала его лошадь. Двое других кавалеристов гордо тряслись во главе колонны — чтобы наши нас с ходу в блин не раскатали. Счастье еще, что нашли какую-то белую тряпку и привязали ее над кабиной первого грузовика.
Скоро мимо нас, в сторону противника, началось интенсивное движение. Туда на рысях шли эскадроны кавалерии, дымили и лязгали траками танки, молча шли совершенно вымотанные, обросшие инеем по брови, пехотинцы. Все они, надо сказать, с огромным удивлением косились на нас. Что, ребята, пленных не видели, что ли? Или не берете вы их?
Наконец, на перекрестке заснеженных дорог, я увидел регулировщика и машину с командиром, который явно контролировал движение боевых частей. Я громко засигналил и замигал светом. В конечном итоге колонну удалось остановить. Мой бронетранспортер потеснил грузовики на обочину, я вылез и трусцой побежал к командиру у машины, пытаясь на бегу согреться.
— Товарищ… капитан! — разглядел я наконец петлицы. — Лейтенант Туровцев, летчик, сбитый… Сопровождаю колонну пленных. Наши кавалеристы их захватили… Куда их сдать? Надоели до колик эти румыны.
— Ну, ты даешь, летун! — выпал в осадок капитан. — Ты еще пленных будешь на грузовиках возить! Высаживай их сейчас же к бениной матери! Забираю я у тебя грузовики! Вместе с шоферюгами забираю. А ты веди остальных во-о-н туда, там километрах в двух сборный пункт и пункт питания. Пристроишь этих вояк как-нибудь.
— Слушаюсь! Только черкните мне это на бумаге… вот листок… карандаш. Та-а-к, дату, время… Спасибо, товарищ капитан!