– Вы позволите, господа? – встал у стола Твердов.
– Да, конечно, – махнул рукой человек в свитере, прерванный на полуслове.
– Присоединяйтесь, ротмистр, – кивнул генерал, окинув Твердова цепким взглядом.
Елисей занял свой стул и представился:
– Твердов Елисей Павлович, штабс-ротмистр Чистопольского воздушно-гренадёрского полка.
– Денисов, – кивнул собеседник генерала, – Андрей Андреевич. Кинооператор московской студии "Русфильм".
– Ну, будем знакомы, ротмистр, – улыбнулся генерал. – Авестьянов Григорий Александрович. Мы тут покамест спорчик вели… Так что с вашего позволения…
– Конечно, конечно, – смутился Твердов, начиная искать взглядом официанта.
– Откровенно говоря, режет слух, – продолжил прерванный спор Денисов. – Кругом, ну совершенно кругом, "судари", "господа"… У нас даже рабочие-осветители друг друга сударями называют.
– Сказать честно, не понимаю я вас, – заявил Авестьянов.
– Ну смотрите сами. Эту дурацкую послесловную "с" как будто изжили. А то "чего изволите-с" было… Но вот подходит ко мне наш директор и говорит: "господин Денисов". Какой я ему господин? Я совершенно против такого ко мне обращения.
– А что ж так? – генерал пожал плечами. – Напрасно… Мне вот, знаете ли, приятно обращаться к моим орёликам "господин солдат". Новый строевой устав считаю делом правильным. Ни к чему нам в новой России "ваши благородья" и "ваши превосходительства". А солдатики, – он слегка улыбнулся, – они ведь и правда господа. Господа своей земли.
– Эка вы хватили! Я ведь не об этом.
Дальше слушать спор Твердов не стал, про себя решив, что этот бородач в свитере бывший красный. А может и нет, ну да чёрт с ним. Призрак братоубийства в России давно загнан в самые дальние закутки, а вот поди ж ты, нет-нет да всплывают отдельные отголоски.
Выбрав блюдо в "демократично-поездном" меню, Елисей подозвал официанта.
– Чего изволите-с, господин офицер?
Твердову вдруг захотелось хохотнуть, очень уж к месту пришлись прозвучавшие слова. Но он сдержался. И краем глаза заметил улыбку генерала.
– Запечённую утку… – сказал Елисей. – Гарнирчик к нему… Картофель пюре, пожалуй, и горошка маринованного.
– Сей момент, – произнёс официант, записав заказ.
– Постойте, любезный, – обратился генерал, – а принесите-ка нам штоф(3) коньяку. Какой у вас тут имеется?
– Есть Голицынский, есть крымский…
– Остановимся на крымском, – Авестьянов поймал согласный кивок Денисова и посмотрел на Елисея. – Вы как, ротмистр? Не желаете присоединиться?
– Не откажусь… – ответил Твердов, совершенно не ожидая подобного оборота.
– Вот и славно… Итак, штоф коньяку и три рюмашки.