Дракула, любовь моя (Джеймс) - страница 79
Наутро Джонатан отправился на службу в весьма решительном настроении, как будто радуясь возможности отвлечься от ужасных вещей, но я беспокоилась о нем. Очевидно, он нездоров. Неужели ночные кошмары предвещают возвращение недуга? Если так, то чем я могу помочь мужу? Ведь он отказывается об этом говорить!
Тогда я вспомнила предложение, которое сделал Джонатан утром перед свадьбой. Он сказал, что я могу прочесть дневник, который он вел в Трансильвании, если не стану о нем заговаривать.
Я решила, что время настало.
Как только дверь за мужем закрылась, я взбежала по лестнице в нашу спальню, заперлась, достала из шкафа сверток, который запечатала сургучом в Будапеште, и вскрыла его. Пододвинув стул к окну, я уселась и принялась читать заграничный дневник Джонатана.
ГЛАВА 8
Поначалу дело подвигалось медленно, поскольку мои не употребляемые в дело знания стенографии несколько заржавели, но вскоре я легко разбирала страницы, покрытые каракулями Джонатана. Ничто не могло подготовить меня к их поразительному и поистине ужасному содержимому.
Дневник начинался вполне безобидно — длинными и подробными путевыми заметками Джонатана об Австрии и Венгрии, живописным описанием сельской местности Трансильвании. По прибытии в гостиницу в Бистрице его ожидало весьма сердечное письмо.
Добро пожаловать в Карпатские горы. Жду Вас с нетерпением. Желаю спокойной ночи. Завтра в три часа выходит дилижанс[10] в Буковину. Для Вас заказано место. На перевале Борго будет ждать мой экипаж. Хотелось бы верить, что Ваше путешествие из Лондона было приятным и что Вам понравится пребывание в моей прекрасной стране.
Искренне Ваш,
Дракула.
Джонатан удивился, когда хозяин гостиницы попытался убедить клиента не продолжать путешествие. К его вящему смятению, жена этого человека довольно истерично упала на колени и взмолилась, чтобы он остался, восклицая: «Знаете ли вы, куда едете?»
Когда Джонатан объявил, что у него неотложное дело в замке Дракулы и он никак не может уехать, не выполнив его, женщина вытерла слезы и повесила на шею моего жениха свои четки и крест, заклиная не снимать их ради родной матери.
Джонатан считал их поведение крайне странным, пока не сел в дилижанс следующим утром и не обнаружил, что местные крестьяне глядят на него с жалостью и произносят странные слова, означающие «оборотень» и «вампир». Карета все больше углублялась в Карпатские горы, и Джонатану становилось не по себе. Его соседи, бросая полные страха взгляды, но ничего не объясняя, одарили его крестами и другими амулетами против зла — чесноком, побегами шиповника и рябины.