Этот последний взгляд будто приклеился к ее спине. Кэндис ощущала его как нечто теплое, липкое и сладкое — подогретый мед, растекшийся от шеи до бедер. Ощущала, даже выйдя на кухню.
На кухне пили сок двое охранников, Мина кокетничала с ними, как и полагается одинокой девушке ее возраста и положения, а Генриетта снисходительно за этим всем наблюдала — как и полагается уважающей себя даме ее возраста и положения.
— Мисс Кэндис! — воскликнула она, увидев молодую хозяйку. — Что случилось? Что-то подать?
Кэндис обвела присутствующих рассеянным взглядом, остановила его на Генриетте:
— Нет, ничего не нужно. Хотя... сделай мне сока.
— Какого?
— Мандарин с грейпфрутом.
— Хорошо-хорошо, сейчас, я принесу...
— Я тут подожду.
Кэндис почувствовала, как напряглись все присутствующие. Она была существом «из верхнего мира», и здесь, в этом мире, только Генриетта, которая помнила ее малышкой в крохотных кружевных носочках, относилась к ней по-свойски. Остальные просто не могли спокойно жить в ее присутствии.
— Ну что вы так нервничаете? — Она взглянула из-под полуопущенных ресниц на Джека, самого молодого охранника. Он был, наверное, чуть младше ее, но старше...
Майка Лукаса. Брата Брэндона Лукаса.
Парень вспыхнул, как красный китайский фонарик, и потупился.
— Не надо, — успокоила его Кэндис. — Я не кусаюсь.
Генриетта уже включила соковыжималку.
— Что тут происходит? — На кухню ворвалась миссис Барлоу. Точнее не ворвалась, а вплыла раза в три быстрее, чем обычно. — Кэндис, почему ты здесь? Тебя все заждались!
— И когда успели? — удивилась Кэндис. Мазнула взглядом по лицу молодого охранника — он, пунцовый, с бегающими глазами, вызывал яркую жалость. Стыдно так жалеть мужчину, как бы молод он ни был. — Я же только что вышла.
— Может быть, ты забыла, что твое место — там?!
Продолжение реплики «...а не здесь, среди прислуги» осталось непроизнесенным. Миссис Барлоу никогда не унижала прислугу. В открытую.
— Ну это в широком смысле слова, — заметила Кэндис.
— Дочь, зачем ты так со мной?
— Ни за чем. Я просто жду свой сок, мама.
В этот момент Генриетта подала его в высоком стакане на маленьком подносе. Она была отлично вышколена: поднос не дрожал ни капельки. Если бы сейчас его держала Мина, стакан ходил бы ходуном.
— Подай в столовую, — бросила миссис Барлоу Генриетте. Через плечо. Она уже уходила.
— Да, мэм.
Кэндис проследовала за матерью, обворожительно улыбнувшись оставшимся на кухне. Мол, не обращайте внимания, это все такие мелочи...
Собственно, в продолжение ужина ей пришлось не раз повторять эту фразу себе самой.